Рискнуть (ЛП) - Глайнс Эбби

Громкий стук в дверь заставил её подпрыгнуть, а я выругался.

— Натягивайте свою одежду и выходите оттуда, черт побери, — громко потребовал Мейс с другой стороны двери.

Черт. Прямо сейчас мне меньше всего хотелось разбираться с ним.

— Давай я первая с ним поговорю, — сказала Харлоу, спрыгивая со стойки и подбирая трусики с пола. Её злой брат сколько угодно мог стоять снаружи, но я не позволю ему разрушить то, что есть у меня сейчас.

Я взял трусики из рук Харлоу и нагнулся, чтобы одеть их на неё. Когда я натянул трусики на их законное место, то же самое я проделал с её джинсами. Харлоу молча подчинилась. Когда я застегнул на ней бюстгалтер, то наконец-то позволил себе взглянуть на неё. Сейчас на Харлоу было достаточно одежды, чтобы я смог сконцентрироваться.

В её глазах было столько нежности, сколько я еще никогда не видел. В этот момент мне захотелось оставить её здесь, запереть ото всех. Харлоу скользнула руками в рукава своей рубашки, и я застегнул на ней пуговицы, прежде чем прижался поцелуем к её щеке.

Затем я быстро схватил свои джинсы, натянул их на себя, после чего через голову надел рубашку. Мы с Харлоу обулись одновременно. Прежде чем выйти я попытался пригладить её взлохмаченные волосы, чтобы они не указывали на то, что она только что трахалась в ванной комнате.

— Пойдем, — сказал я и открыл дверь, чтобы она смогла выйти.

— Может быть, тебе следует остаться здесь, — тихо сказала Харлоу.

Я отрицательно покачал головой. Я не боялся ковбоя.

— Черт возьми, нет.

Харлоу выдохнула, и мы вдвоем вышли в салон самолета. Мейс сидел у окна и пил кофе, но его взгляд был устремлен на нас.

— Не знаю, почему меня это так удивляет. Я давно заметил, к чему все идет, — сказал Мейс, пока буравил меня взглядом.

— Ты не понимаешь. Это было не то…это… мы просто… — стала заикаться Харлоу.

— Я все испортил прежде. Но сейчас мы с Харлоу работаем над этим. Я пытаюсь вновь завоевать её доверие.

Мейс зарычал.

— Нет. Ты просто трахаешь её в ванной комнате на борту самолета.

Я сделал шаг в его сторону, но Харлоу потянулась вперед и схватила меня за руку.

— Ты не понимаешь, Мейс.

Он вскинул брови, потом сделал еще один глоток кофе.

— Ты взрослая женщина. Если хочешь совершить ошибку, я не смогу тебя остановить.

Тот факт, что он считал меня ошибкой, взбесил меня к чертовой матери, но я сдержал язык за зубами.

— Не говори подобных вещей. Ты не понимаешь. Но ты прав. Я взрослая женщина. И как бы я не любила тебя, но это не твое дело.

Мейс ухмыльнулся.

— Боюсь, наш отец с этим не согласится.

На этот раз вперед пошла Харлоу.

— Ты не расскажешь папе об этом. Мы же не дети.

Мейс сделал еще один глоток кофе.

— Полегче, тигрица. Я просто подразнил тебя. Кроме того, он сам все поймет. Только сначала надо найти его ничтожную задницу.

Харлоу

Грант опустился на диван, усадил меня рядом с собой и обхватил руками за плечи, пока разговаривал с Мейсом, как если бы мой брат не застукал нас только что в ванной.

Мужчины.

Оставшаяся часть полета прошла спокойно, хотя большую часть времени Грант отвлекал меня. Когда мы прилетели в Вегас, Грант взял мою сумку и направился к лимузину, который за нами прислал Дин. Мне не нужно было спрашивать, где остановилась группа. «Хард Рок отель». Это было их любимое место в Вегасе. Я же предпочитала отель «Венеция».

Грант скользнул в лимузин следом за мной и уселся так близко, что наши тела соприкасались от плеч до лодыжек, несмотря на то, что Мейс сидел напротив нас и салон был достаточно просторным, чтобы Грант мог свободно разместиться. Хотя мне это нравилось. Он был полон решимости быть как можно ближе ко мне.

— Ты звонила отцу, после того как мы приземлились? — спросил Мейс, когда откинулся на сиденье и скрестил ноги перед собой.

Я быстро достала свой телефон, включила его и набрала номер папы. После третьего гудка я снова была отправлена на голосовую почту.

— Все еще не отвечает, — сказала я.

— Он настоящая задница. Не могу поверить, что мы приехали сюда, чтобы искать сорокапятилетнего отца. Это же смешно, — проворчал Мейс.

Я знала, что Мейс не уважал отца. Он был намного ближе к своему отчиму, и это было несправедливо. Отец был рок-звездой. Легендой. Он жил в другом мире. И следовало принимать во внимание, что если он чего-то хотел, люди разбивались в лепешку, но старались это ему достать.