Оправданный риск [Оковы счастья] - Григ Кристин

— Итак, — сказал он, — ты хочешь, чтобы я выяснил, можно ли изменить имя девочки?

— Да.

— Не фамилию, а только имя? — Крис недоуменно посмотрел сначала на Лауру, потом на Патрицию. — Тебе не нравится имя Мэри? Но оно же прекрасно звучит и… — Лаура всхлипнула, и он умолк, поймав свирепый взгляд жены. — Хорошо. Я все выясню, — торопливо согласился Крис, но все же повторил, что не видит в имени Мэри ничего плохого.

Лаура расплакалась. И Патриция, обняв сестру за плечи и наградив супруга укоризненным взглядом, увела ее в другую комнату. И тут только до него дошел смысл происходящего, и, когда это случилось, ему стало грустно: Лаура не только хочет развестись с Франсом, она жаждет покончить с ним навсегда. Откуда в ней столько непримиримости, даже ненависти?

Крис посмотрел на Франса. Тот уже отодвинул тарелку с недоеденным бифштексом и взялся за стакан. Да, в плане его друга — напиться — смысла куда больше. Он улыбнулся и поднял стакан. Франс улыбаться не стал. Они чокнулись и выпили.

— О'кей, я нашел решение, — заявил после долгого молчания Крис. Франс поднял голову и вопросительно посмотрел на него. — Можешь и дальше хмуриться и молчать, но только не убивай официанта. Боюсь, даже я не смогу тебя прикрыть.

— У меня нет настроения шутить.

— Хорошо, что ты мне об этом сообщил, а то я уж подумал, что мы сегодня с тобой хорошенько повеселимся.

Франс насупился, но потом губы его дрогнули в подобии улыбки.

— Извини. Из меня сейчас не самый хороший собеседник.

— А с чего бы тебе им быть? В наши дни всем тяжело. Патриция смотрит на меня, как на врага, только потому, что я ношу брюки. А Лаура… Черт! Ну, ладно, это, должно быть, из-за погоды…

— Что с Лаурой? — Франс подался вперед. — Она больна?

— Нет.

— Девочка?

— Нет! С Мэри все в порядке. Они обе здоровы. Просто… мне не следовало упоминать о Лауре.

— Она моя жена. — Франс вернулся в исходное положение и снова взялся за стакан. — Пусть мы и не живем вместе, но я по-прежнему хочу… — Он замолчал и уставился в тарелку.

— Эй, старина? — тихо окликнул Крис, и, когда друг поднял голову, его лицо выражало такую боль, что смотреть на него было невозможно.

— Ох, дружище, дружище… — пробормотал Крис. Он оглянулся на официанта и жестом показал, что они хотят расплатиться. — Пошли-ка отсюда.

— Я не знаю, почему она ушла от меня. — Мужчины сидели на скамейке в парке. День выдался почти по-зимнему холодным и ветреным. Крис замерз, но Франс разговорился, и возможное воспаление легких не казалось слишком большой ценой за эту откровенность. — У нас все шло хорошо, — продолжал Франс. — Не с самого начала, но это же естественно.

— Разумеется. Вы же знали друг друга всего несколько месяцев.

— Мы знали друг друга всего одну ночь. — Франс помолчал. — Все эти рассказы о наших встречах в Лондоне — выдумки.

Интересно, подумал Крис, знает ли об этом Патриция?

— А зачем? Чтобы не огорчать Глорию?

— Отчасти. Но главное — заставить Лауру выйти за меня замуж.

— Заставил? — Крису всегда казалось, что заставить кого-либо из сестер сделать что-то против их воли невозможно. — И каким же образом?

— Угрозами. Сказал, что отниму у нее дочь… Да не смотри ты на меня так! Я считал, что делаю все правильно.

— М-да. В отношении Мэри твой план разумен, но если Лаура не хотела выходить за тебя…

— Все получилось. — Франс поднялся. — В конце концов Лаура согласилась со мной.

Крис тоже встал, и они пошли к выходу из парка.

— Как тебе удалось? Я обожаю свою жену, но заставить ее согласиться со мной в чем-то нелегко.

Франсу вспомнилась та ночь, когда после ухода гостей они впервые спали вместе, а утром занимались любовью.

— Удалось, — хрипло сказал он. — Я был счастлив. — Голос его смягчился. — И она, похоже, тоже. Мы смеялись. Сидели вечерами у камина. Катались верхом…

Крис кивнул.

— Да, похоже, все шло отлично.

— Вот и я так думал. Но потом…

— Потом?

Франс пожал плечами.

— Мы поссорились.

— Послушай, все ссорятся. Даже мы с Патрицией. В прошлом месяце мы так разругались из-за того, в какой цвет красить детскую, что…

— Мы поссорились по-настоящему, — тихо сказал Франс. — И я сразу понял, что это конец.

— Почему?

— Она до сих пор любит того парня.

— Робина? — Крис остановился и рассмеялся. — Не может быть.

— Правда, любит.

— Послушай, старина, это вздор. Я даже спросил об этом Патрицию. Нет, ей на него глубоко наплевать.