Принцесса ждет - Кэбот Мэг

– С чего бы это тебе таким заниматься?

– Потому что я устала, что Лана и ее приятельницы меня все время шпыняют, – объяснила Шамика. – Я ничуть не хуже любой из них. Почему бы и мне не попробовать попасть в команду, хоть я и не вхожу в их маленькую компанию? У меня шансов попасть в команду болельщиц ничуть не меньше, чем у любого другого.

– Это, конечно, совершенно бесспорно, – сказала Лилли. – Но я считаю, что должна предупредить тебя: если ты пойдешь на конкурсный отбор, ты ведь реально можешь попасть в команду болельщиц. Ты готова подвергнуть себя унижению, когда придется болеть за Джоша Рихтера?

– Институт болельщиц уже многие годы запятнан позорным шовинизмом, – возразила Шамика. – Но мне кажется, что сообщество болельщиков сейчас предпринимает шаги, чтобы утвердиться как спорт и для мужчин, и для женщин. Это отличный способ поддерживать спортивную форму. В нем сочетаются две вещи, которые я люблю больше всего: танцы и гимнастика. И к тому же, это неплохо будет смотреться в моей характеристике при поступлении в колледж. Только поэтому папа разрешил мне. Ну, еще потому, что Джордж Буш тоже когда-то был болельщиком. И еще одно условие: мне нельзя будет ходить на вечеринки после матчей.

Вот насчет последнего можно было и не сомневаться. Мистер Тейлор, отец Шамики, очень строг.

А вот насчет всего остального я не была столь уверена. К тому же ее речь показалась мне заранее подготовленной, и она словно оправдывалась.

– Если ты попадешь в команду, значит ли это, что ты больше не будешь обедать с нами и пересядешь за тот столик? – решила выяснить я.

Я показала на длинный стол напротив нашего, за которым сидели Лана, Джош и остальные их приятели, радеющие о чести школы. При мысли о том, что мы потеряем Шамику, всегда такую элегантную и вместе с тем здравомыслящую, сердце у меня заныло.

– Ну, конечно же, нет, – пренебрежительно фыркнула Шамика. – То, что я войду в команду болельщиц школы Альберта Эйнштейна, нисколько не повлияет на мою дружбу с вами. Я все так же буду оператором в твоем телевизионном шоу, – она кивнула Лилли, – и твоей напарницей на биологии, – мне, – и твоим консультантом по помадам, – Тине, – и твоей моделью для портретов, – Линг Су. – Просто у меня будет меньше свободного времени, если я попаду в команду.

Мы сидели и размышляли об огромных изменениях, которые могут свалиться на нас. Если Шамика попадет в команду, это, конечно, будет ударом для всех этих идиоток. Но с другой стороны, это обязательно лишит нас общества Шамики, ведь ей придется тратить уйму времени на отработку всех их движений и на выездные матчи школьной команды.

Но и это еще не все. Если Шамика попадет в команду, это будет означать, что она умеет что-то делать очень хорошо – ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ХОРОШО, а не просто всего понемногу. И если окажется, что Шамика в чем-то очень хороша, то я останусь ЕДИНСТВЕННЫМ человеком за нашим столиком, у которого нет ни одного вразумительного таланта.

Клянусь, это не единственная причина, по которой мне так отчаянно не хотелось, чтобы Шамика попала в команду. То есть, конечно, если ей и в самом деле этого хочется, то пусть у нее все получится.

Вот только… только мне СОВСЕМ не хочется быть единственной, у кого нет никакого таланта!!!! НУ СОВСЕМ НЕ ХОЧЕТСЯ!!!!!!

Тишина за столом была осязаема… только электронная игрушка Майкла продолжала пиликать. Парни – видимо, даже самые лучшие из них, вроде Майкла – совершенно нечувствительны к таким вещам, как общее настроение. Да, надо сказать, в этом году настроение становится все отвратительнее. И если дела не поправятся в ближайшем будущем, то я вынуждена буду вычеркнуть этот год из жизни как совершенно неудачный.

Все еще ума не приложу, что же за скрытый талант у меня есть. В чем я совершенно точно уверена – это не психология. Так трудно было отговорить Тину отказаться от своих любимых книг! А убедить Шамику не вступать в команду болельщиков и вовсе не удалось. И в общем я даже где-то понимаю, что заставило ее это сделать – иногда это может быть вполне забавно.

Хотя как можно добровольно соглашаться проводить время в обществе Ланы Уайнбергер – это выше моего понимания.

22 января, четверг, урок французского

Мадемуазель Кляйн недовольна мною и Тиной, потому что мы вчера сбежали с ее урока.

Я, конечно, сказала, что мы не сбежали, а что у нас было чрезвычайное происшествие, в связи с чем нам срочно надо было сгонять к Хо за тампаксами. Но я не уверена, что мадемуазель Кляйн мне поверила. Можно было ожидать, что она проявит чуть больше женской солидарности в этом вопросе, но нет. По крайней мере, она не написала на нас докладную. Мы отделались предупреждением и заданием написать эссе из пятисот слов (на французском, естественно) о Мажино Лайн.