Свадебный венок - Браун Сандра

Его кулаки непроизвольно сжались, а на скулах заиграли желваки, однако голос оставался спокоен и невозмутим:

– Могу ли я напомнить вам, мисс Джеймсон, что именно я несу расходы по реставрации?

И мне кажется, это должно заставить вас считаться с моим мнением. И еще, если вы вдруг забыли, хочу напомнить вам еще одну мелочь – это мой дом.

– Вы совершенно правы, мистер Прескотт, но могу ли и я, в свою очередь, напомнить вам, что меня наняли не вы, а ваш отец. Подобный цвет, как и другие, был выбран с его ведома и согласия. Если он сам не сочтет нужным внести изменения, здесь все так и останется.

– Скорее в аду снег выпадет, мисс Джеймсон.

– Как вам будет угодно, мистер Прескотт.

Он сделал несколько шагов по направлению к девушке, и она, словно желая остановить его, довольно резким тоном произнесла:

– Учитывая ваше явное недовольство нашим выбором и недоверие к моим способностям, обещаю вам следующее: если после того, как комната будет полностью закончена, ваш отец согласится с вашим мнением, я внесу любые изменения, какие вы потребуете, – за свой счет.

Несколько секунд в воздухе висела зловещая тишина. Зак молча испепелял Камиллу взглядом. Наконец девушка повернулась и многозначительно посмотрела на своих рабочих. Те немедленно вернулись к прерванным занятиям. Саймон и Дили мудро ретировались обратно в кухню.

Когда Камилла проходила мимо Зака к выходу из холла, он схватил ее за руку:

– А еще ты должна мне новую шляпу, – процедил он.

– Иди к черту, – пропела девушка сладеньким, ядовитым голосочком, вырвала у остолбеневшего Зака руку и неторопливо вышла.

К величайшему удивлению Камиллы, в один прекрасный день за ленчем Зак ни с того ни с сего попросил ее съездить вместе с ним в больницу к отцу. С момента их ссоры в палате Рейборна Прескотта прошло уже две недели – две недели напряженного молчания после нанесенных друг другу взаимных оскорблений. А уж несколько последних дней после столкновения в столовой из-за зеленой краски молодые люди и вовсе перестали разговаривать, старательно избегая каких бы то ни было встреч.

Вероятно, изумление отразилось на ее лице, потому что Зак поспешно добавил:

– Идея вовсе не моя. Отец почему-то просил, чтобы мы приехали к нему сегодня днем, и непременно вместе. Понятия не имею, зачем.

Больше он ничего не сказал, и они в полном молчании доели салат из цыпленка, приготовленный Дили к ленчу. Зак справился со своей порцией первым и спросил, поднимаясь из-за стола:

– Когда ты будешь готова?

– Примерно через полчаса.

– Отлично, – отозвался он и вышел из комнаты.

На глаза ей навернулись жгучие слезы обиды и разочарования, но девушка поспешила смахнуть их, пока не заметила Дили, которая вошла, чтобы убрать тарелки со стола. Ну ничего, утешала она себя, еще несколько недель – и дом будет полностью закончен, а она наконец сможет уехать, навсегда выбросив Зака из своей жизни. Недолго еще ей служить объектом его насмешек и оскорбительных замечаний. Но почему эта мысль не приносит ей никакой радости? Почему ей становится лишь горше на душе, почему ее переполняют тоска и отчаяние?

– Когда ты собираешься в больницу, Камилла?

Неожиданный вопрос Дили вырвал Камиллу из невеселых размышлений.

– Что? А, примерно через полчаса, – рассеянно отозвалась она.

– В таком случае, ты вернешься сюда к двум часам? – продолжала выспрашивать Дили.

– Ну… наверное, да. А что?

– Да нет, ровным счетом ничего. Просто так спросила. Я собиралась идти за покупками, вот и подумала, может, я тебе зачем-нибудь понадоблюсь перед уходом.

Камилла была слишком погружена в свои мысли, чтобы обращать внимание на странное поведение домоправительницы. У нее хватало проблем и без причуд Дили.

Заставив себя встряхнуться, она поспешила во «вдовий» домик. Она надела бирюзовую шелковую блузку с присборенными рукавами и длинными манжетами, фирменные узкие джинсы. В штрипки на поясе она просунула тоненький золотой ремешок. Сегодня на улице было не влажно, так что Камилла могла отвести душу и уложить волосы, как угодно, не опасаясь, что они начнут бешено виться, превращаясь в нечто неопрятное. Пышно взбитые локоны волной спадали ей на плечи и нежными завитками обрамляли лицо. Как ни пыталась она убедить себя, что перспектива ехать в одной машине с Заком ее ничуточки не волнует, но почему-то сделала макияж со всей тщательностью и даже слегка надушилась. Оставалось лишь набросить на плечи мягкую кожаную куртку – и Камилла была готова ехать.