Мечты о счастье - Райс Патриция

Майя уже забылась тяжелой дремотой, а Аксель все смотрел и смотрел на нее, пораженный до глубины души.

Алекса. Майя назвала ребенка в его честь.

Он слышал, как хлопнула входная дверь, видел, как бегут санитары с носилками, но оставался равнодушным к суете, словно смотрел на все с вершины отдаленного холма. Еще совсем недавно он был частью мира, в котором обитала Майя: доброго, сердечного, полного смысла. Но все кончилось, и он снова был снаружи – сторонний наблюдатель. Они снова были друг другу никто.

Она сказала, что любит его. Наверное, бредила.

Майю уложили на носилки. Не уверенный, что имеет на это право, Аксель дотронулся до ее руки, и Майя легонько сжала его пальцы. Она могла отдернуть руку, но не сделала этого. Она не отталкивала его и теперь, когда все было позади.

Носилки поставили на колеса и повезли. Ребенка забрали тоже, и Аксель промолчал, зная, что не имеет на него никаких прав. Но еще совсем недавно, несколько минут назад, он чувствовал, что они безмерно близки, как если бы это был его ребенок. Хотелось верить, что это повторится и он снова ощутит себя другим человеком. Потому что тот, другой, был лучше.

Алекса. Ребенка зовут Алекса.

Странное имя. Нелепое. Потрясение оказалось слишком велико, и он немножко сошел с ума. Только и всего.

Усевшись в «скорой» рядом с носилками, Аксель уронил голову на руки и закрыл глаза.

Глава 15

– Куда это вы направляетесь?

Аксель стоял в коридоре родильного отделения и озирался в поисках нужной двери. Нелюбезный тон медсестры, казалось, заставил поникнуть букет в его руке.

– В палату триста один, – объяснил он не без опаски: больничная атмосфера подавляла его.

– Вы отец?

Очень хотелось ответить утвердительно, но Аксель предпочитал не лгать без крайней необходимости.

– Нет, просто друг.

Пожалуй, он впервые назвал себя чьим-то другом. На медсестру это слово впечатления не произвело.

– В таком случае придете после одиннадцати, – заявила она безапелляционным тоном и зашагала прочь.

Аксель был возмущен. Как, он помог ребенку появиться на свет, но не имеет права видеть его, когда захочет? Ну уж нет! Скажите, на какого босса нарвался! Он пришел с визитом и нанесет этот визит!

С тех пор как он вернулся домой, Констанс и Мэтти стояли на ушах от возбуждения. Пришлось пообещать, что он передаст Майе их последние рисунки, а также цветы, собранные ими в цветнике. Едва удалось уговорить их отправиться в школу.

Подождав, пока медсестра скроется за углом, Аксель поскребся в дверь палаты. Не хотелось, если Майя спит, разбудить ее громким стуком. Он решил, что в этом случае оставит цветы и рисунки на тумбочке, а сам проберется в детскую и посмотрит на Алексу.

– Войдите, – раздалось из-за двери. Голос звучал оживленно. Аксель подумал:

после всего, через что пришлось пройти, она неплохо держится. Он заглянул – и лишь чудом не захлопнул дверь. Однако спасаться бегством было нелепо, и он заставил себя принять такой вид, словно ничего особенного не происходит. Если Майя полагает, что войти можно, значит, так оно и есть.

Она сидела в постели и кормила ребенка грудью. Вернее, пыталась кормить, потому что Алекса больше булькала, чем действительно сосала, и к тому же периодически разражалась возмущенным криком. Когда Аксель вошел, она сердито колотила по груди кулачками.

– А, это ты! – сказала Майя, подняв взгляд. – Я думала, медсестра. У меня что-то не очень ладится. Хотелось получить дельный совет.

Не следовало, конечно, так таращиться, но Акселю не удалось отвести взгляд, как он ни старался. Вид ребенка у материнской груди был на редкость притягателен.

На Майе была изящная кружевная сорочка. Аксель подумал, что это подарок Селены, которая заносила ей накануне вечером вещи. В расстегнутом вороте виднелась белоснежная округлость, и хотя это зрелище почти подкосило его, он счел, что имеет право смотреть: принимая роды, он видел гораздо больше. К тому же Аксель ни разу в жизни не был свидетелем того, как кормят ребенка грудью. Анджела этим не занималась, предпочитая бутылочки с молочной смесью. Майя, конечно же, была из тех женщин, кто находит кормление грудью естественным (даже если может позволить себе искусственное вскармливание, чего она не могла).