Роман в утешение. Книга первая - Герцик Татьяна

Георгий действительно позвонил детям в среду, но разговаривал так сухо и вскользь, что, на мое счастье, парни ничего ему обо мне сказать не успели. Да и не стремились, надо признаться. Я наврала и им, и свекру со свекровью, что уже доложила мужу о своем благополучном сюда прибытии, и никто из них не заподозрил меня в откровенном вранье. В общем, еще неделя спокойной жизни была мне обеспечена.

Как-то в один из приятных вечерков, накупавшись в Балтийском море, поужинав и даже прочитав целую главу из новой книжки Акунина, я решила от нечего делать посмотреть телевизор. Щелкая каналами, внезапно увидела знакомое лицо и прибавила звук.

В какой-то гламурной передачке гривуазная ведущая мило сообщила, что олигарх Роман Пронин наконец-то собрался жениться, и на экране возникла его невеста, смеющаяся очаровашка в сверкающем вечернем платье.

В следующем сюжете он в каком-то сверхмодном ювелирном салоне выбирал обручальное кольцо для невесты, по очереди надевая на ее пальчик многочисленные кольца, отбирая лучшее.

Я даже привстала, чтобы лучше видеть столь отрадную для меня картинку. Свобода! Правда, после первого приступа эйфории это приятное ощущение исчезло, и я почувствовала себя запачканной и откровенно использованной. Значит, у Романа уже была на примете подходящая девушка, когда он пытался сделать из меня свою любовницу. Это было гадко и противно, но вполне в духе отечественных нуворишей.

Стряхнув с себя глупую хандру, решила: теперь я могу совершенно безбоязненно вернуться в Пореченск. Эта мысль грела мне душу, но я не спешила. Мне хотелось еще хоть немного отдохнуть вместе со своими детьми.

Но мое блаженство продлилось недолго. В следующую среду, когда я специально отиралась неподалеку от мальчишек, стараясь не пропустить звонка Георгия, ровно в восемь вечера прозвенела привычная трель сотового.

Антон включил громкую связь, и всем стало слышно не только каждое слово, но и дыхание Георгия. На стандартный вопрос отца: «Как дела?» Артем ответил, не подозревая, что выдает меня с потрохами:

– Да мы с мамой весь день сегодня на пляже провели. Погода – класс.

Я думала, Георгий скажет сейчас какую-нибудь гадость, но он только велел:

– Дай-ка ей трубку!

Пожав плечами, сын дал мне телефон, и я с замирающим сердцем услышала тихое:

– Рита…

С нарочитой бодростью ответила:

– Я тебя прекрасно слышу! Мы все тебя прекрасно слышим!

Георгий сразу всё понял. Уж чем-чем, а недогадливостью он никогда не страдал.

– Когда ты вернешься? – голос у него стал больным и даже каким-то надломленным.

Я принялась лихорадочно соображать, что же мне ему ответить. Парни явно насторожились. Тревожить их нашими проблемами мы с Георгием оба не хотели, поэтому я озабоченно спросила:

– Ты что, заболел?

Он обреченно подтвердил:

– Ну да. Как только ты уехала, я сразу понял, что мне плохо. Отчаянно плохо. – И попросил: – Возвращайся поскорее, хорошо? Я тебя очень прошу!

С оптимизмом, который вовсе не ощущала, я ответила:

– Конечно! – и вернула телефон ребятам.

Они поговорили еще немного и прекратили разговор. Но всё-таки какие-то сомнения у них остались, потому что они несколько раз спросили меня, всё ли у нас с отцом в порядке, и когда я к нему еду. Успокоив их, я принялась собираться.

На следующий же день попрощалась с родственниками, велела парням вести себя хорошо, на что удостоилась снисходительных переглядок, и уехала в Вильнюс, откуда улетела сначала в Москву, а потом в Нижний. По дороге бросила Георгию СМСку, что возвращаться к нему не собираюсь, и что он может считать себя совершенно свободным человеком.

Приехав в родной город, на квартиру к Георгию заезжать не стала, боясь услышать очередную гнусность и тем самым окончательно опорочить в своей памяти его пока еще не полностью загаженный образ.

Решив не терять зря времени и не ехать через весь город в гараж за своей машиной, купила билет на рейсовый автобус, идущий от Нижегородского аэропорта до Иваново через Пореченск, и отправилась к бабушкиному дому.

Надо было бы, конечно, заехать к матери, узнать, как у них с отцом дела, тем более, что я не звонила им уже недели две, но мне так не хотелось слышать требовательный материн голос, что делать этого я не стала, решив приехать к ним как-нибудь потом.

Размышляя, чем же мне заняться в первую очередь, доехала до автобусной станции Пореченска. Поймать такси или машину здесь нечего было и думать, поэтому пошла пешком, что с тяжеленным баулом было не так-то просто.