Неожиданное приглашение - Бивен Хлоя

Когда Линда преодолела наконец последний подъем и ее взору открылся Дом призраков, она испытала удивительно приятное чувство: она дома! Она вернулась домой. Линда подошла к дому со стороны заднего фасада. Девушка толкнула дверь черного входа. Дверь не поддалась. Неужели Филипп закрыл на ключ? Вот уж на него не похоже. Или уехал? Линда с силой нажала на створки и наконец шумно вломилась в кухню. Перед ней стоял во всей своей красе Филипп Уорнер. И смотрел так, будто не верил собственным глазам.

— Линда!-хрипло воскликнул он. — Я не слышал, как такси вернулось.

— Я шла пешком.-Линда скользнула взглядом по лицу Уорнера. Никогда еще он не был таким поникшим, печальным и бледным.

— Ты что-то забыла?-спросил Филипп, и девушка кивнула, не отрывая от него глаз.

— Я забыла тебя! Это все равно что быть разорванной на части. Я не могу уехать, Филипп. Даже если ты не хочешь меня, позволь мне остаться… пожалуйста.-Последние слова были сказаны слабым шепотом. Глаза Уорнера потемнели, но он не двинулся с места, лишь тихо произнес: — Боюсь верить своим ушам. Я уже получил удар сегодня утром, и еще раз не вынесу подобного. Переведи дыхание и расскажи мне, что случилось.

— Я хочу быть с тобой, -прошептала Линда. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что она все-таки, возможно, совершает ошибку. — Я не могу жить нигде, кроме этого дома, потому что я нигде больше не буду счастлива.

— Так это дом тебя вернул? Этот проклятый дом! Он-то и тянет тебя сюда.

— Нет, не дом! — Линда почти кричала, в гневе уставившись на него.-Какое мне дело до дома, если в нем нет тебя? Неужели ты думаешь, что я веду себя с другими так же, как с тобой прошлой ночью?

Филипп слушал, улыбаясь. Потом попросил: — Продолжай. Я готов стоять здесь и слушать твои вопли день и ночь, лишь бы видеть тебя.

— Я люблю тебя, Филипп. — Голос звучал хрипловато. В два шага мужчина оказался возле нее и, схватив ее за плечи, стал покрывать ее лицо поцелуями.

— А что ты сделала со своим багажом, моя обожаемая маленькая фея?-прерывисто проговорил он, не прекращая целовать ее. — Почему ты решила пройтись обратно пешком?

— Я оставила все на станции и побежала обратно, потому что поняла, какую боль тебе причинила.

— Да, — подтвердил Филипп, с любовью глядя в ее лицо. — Прошлой ночью, когда ты спала, я лежал и смотрел на тебя. Мне так хотелось еще получить свидетельства твоей любви. Но во сне ты выглядела такой юной, и я не решился нарушить твои ночные грезы. И потом ты дочь Джона.

— Я Линда Бекли! — прервала его она.-Я это я! Мне выпало познать сполна, что такое одиночество, еще при жизни отца. А теперь я хочу быть любимой, я хочу тебя.

— Линда, дорогая, я принадлежу тебе, — еле слышно прошептал он. Потом легко поцеловал ее и улыбнулся. — Я принадлежу тебе с того самого дня, когда ты впервые вошла в этот дом. Несмотря на чувство вины, несмотря на невыносимую боль, я сейчас сидел и думал о том, что вернусь в Бирмингем, разыщу тебя и уже никогда не отпущу.

Девушка засияла от счастья, Филипп еще крепче прижал ее к себе.

— Мисс Бекли, я не могу без тебя жить! Неужели ты до сих пор это не поняла? Я никогда всерьез не собирался расстаться с тобой.

— И не надо, -с напускной застенчивостью заключила она.

— Я не смогу ждать.

После полудня вновь начался шторм, но теперь Линда с восторгом внимала его звукам. Усталая и счастливая, она лежала, уютно устроившись в объятьях Филиппа.

— Я люблю тебя, -тихо шепнул он в ее спутанные волосы. Девушка повернулась и серьезно взглянула на него.

— Мне это приятно слышать, но в принципе…-мягко заговорила она. — Знаешь, мне вполне достаточно того, что я люблю тебя. Если ты когда-нибудь сможешь преодолеть свои чувства к Доминик…

Реакция мужчины потрясла Линду. Он повернул ее навзничь и пригвоздил ее руки к кровати. Глаза выдавали сердитое недоумение.

— Доминик? При чем здесь Доминик!-воскликнул он. — Почему она должна стоять между нами? Ты видела ее лишь раз, когда тебе было тринадцать лет! Почему ты заговорила о Доминик?

— Но я же чувствую, ты постоянно думаешь о ней. Именно поэтому я хотела уехать. Я не могла свыкнуться с мыслью о другой женщине, пусть даже умершей. Каждый раз, когда ты выглядел опечаленным, я знала, что ты тоскуешь по ней.

Филипп повернул ее к себе, твердо держа за подбородок.

— Так ты думаешь, я все еще люблю Доминик?-спросил он.-Линда! Я никогда не любил ее! Она была лживой дрянью, худшей из всех женщин. Наконец, именно она бросила Робби! Может быть, это звучит ужасно, но я даже рад, что она уже не сможет вернуться.