Грешный Джек Дарси - Джоансен Айрис

Добрых пять минут потребовалось Джейку, чтобы добраться до Мэри. Поверх пиджака на нем был кожаный жилет и для страховки завязана вокруг пояса веревка, но, как обычно, не было ни головного убора, ни перчаток, словно ему были нипочем холод и снег.

Мэри, наклонившись, схватила Джейка за руку и помогла ему преодолеть последнюю пару футов.

— Ты не мог подождать, пока рассветет? Не мог попросить помочь тебе Бруно? Или меня?

Он посветил своим фонариком, чтобы увидеть ее лицо.

— Ты разозлилась.

— Я безумно зла на тебя. Мало того, что ты вчера напугал меня до смерти, когда отправился в руки к Паллалу, так теперь еще решил поиграть посреди ночи в скалолаза, чтобы вернуть это проклятое ожерелье.

— Я боялся, что оно соскользнет вниз и мы не сможем его найти.

— Да пусть оно хоть под землю провалится! Это не стоит того, чтобы ты сломал себе шею или…

Он кашлянул.

— Насчет сломанной шеи согласен, но «Принцесса» стоит того, чтобы немного померзнуть.

— Это не смешно. Улыбка Джейка исчезла.

— «Принцесса» принадлежит тебе, Мэри. Ты пожертвовала ею, чтобы спасти мне жизнь, но я не могу принять от тебя такую жертву.

— Какая жертва! Камни ничего не стоят по сравнению с твоей жизнью. — Ее глаза блестели от слез. — Для меня важен ты.

— Ты хочешь сказать…

— Мне безразлична моя свобода или независимость… То есть не безразлична, но я могу попробовать подчиняться тебе… иногда. Но если ты когда-нибудь снова совершишь подобную глупость…

— Мэри, помедленнее и попонятнее. Мэри сделала глубокий вдох.

— Я люблю тебя, Джейк. Я полюбила тебя с той минуты, когда увидела впервые три года назад, и буду любить тебя всегда. Достаточно ясно?

Его лицо озарила сияющая улыбка.

— Это подойдет, спасибо.

Он быстро развязал веревку у себя на поясе.

— Ты выбираешь отличные моменты вроде этого, когда я привязан. Продолжай, пожалуйста, а я пока освобожусь от этой экипировки.

— Когда вчера я испугалась, что Паллал убьет тебя, то поняла, что вся свобода в мире не сделает меня счастливой, если рядом не будет тебя, чтобы разделить ее со мной. Мне просто убить тебя хотелось за то, что ты не взял «Принцессу» и не торговался за свою жизнь.

— Ты хочешь сказать, что я действительно должен быть благодарен Паллалу? — Он снял жилет и бросил на землю. — Знаешь, я догадывался, что ты, должно быть, поняла, что любишь меня, когда швырнула «Принцессу» в бездну. Не знаю, кто еще в мире способен на такой широкий жест ради спасения моей шкуры. Это крайняя степень благодарности. — Он шагнул к Мэри и взял ее лицо в свои руки. Его пальцы были ледяными, но глаза сияли от радости. — А теперь скажи это еще раз.

— Я люблю тебя. — Она улыбнулась и попыталась передразнить его: — На самом деле, ты центр моего существования, приятель. Не знаю, почему ты так терпелив со мной, но…

Он поцеловал ее нежно и сладко, и утро перестало быть блеклым и холодным.

— Мы сошли с ума, милая. Я так люблю тебя, что ничего не могу делать правильно. Мы оба знаем, что я наделал столько ошибок, что почти все испортил.

— Я тоже. — Мэри шагнула в его объятия и крепко прижалась к нему. — Но, возможно, у нас все происходило слишком быстро. Может быть, твоя проклятая судьба решила вернуться и заставить нас начать все сначала, чтобы мы поняли, как счастливы. — Она нахмурилась. — Я могу понять, что ты считал меня настолько эгоистичной и полагал, будто я могла бы придержать «Принцессу» и позволить тебе выкупить Дэви самим собой… Но идти сюда посреди ночи — это уже чересчур. Не делай больше ничего подобного, не сказав мне.

— Я должен был достать «Принцессу».

— К черту «Принцессу».

— Она не нужна тебе? — Он отстранился от Мэри и вытащил ожерелье. — Бросить ее обратно?

Первый луч солнца заплясал на гранях рубина, и бриллиантовая цепочка засверкала радужным блеском.

— Ты нашел ожерелье! — Мэри благодарно улыбнулась Джейку. — Давай сохраним это для Дэви. Мне кажется, у каждой семьи должны быть реликвии, которые передаются по наследству.

— Для Дэви, — повторил он, убирая «Принцессу Бургундии» обратно в карман. Он обнял ее за талию и повел к дороге. — Давай расскажем ему об этом.

— Сомневаюсь, что он поймет. Его словарь еще не очень обширен, ты же знаешь.

— Ты недооцениваешь моего сына! Два дня назад он назвал меня папой…