В омуте любви - Берристер Инга

Далее последовала целая лекция об истории художественного стеклоделия в Венеции, мастера которой в тринадцатом веке восприняли и развили опыт стеклодувов Сирии и Византии. Этими сведениями она была обязана Джанфранко Грассо. Именно их он бросил ей в лицо в ответ на обвинения в корыстности.

Именно они и повлекли за собой очередную бурную ссору.

Санди еще не приходилось встречать человека, который так бы бесил ее.

Прежде она не подозревала, что способна испытывать приступы гнева… и страсти.

Гнев и страсть — опасное сочетание!

Помни, сурово одернула она себя, ты не собираешься думать о нем. Или о том… что произошло. К стыду своему, Санди ощутила, как щеки ее заливаются румянцем и начинают гореть. Какие слова говорил ей этот человек!

— Боже, да ты просто чудо! Такая нежная и скромная с виду, такая горячая и необузданная, когда узнаешь тебя получше. Горячая и необузданная…

Злясь на себя, Санди вскочила на ноги. Не смей думать о нем! — снова приказала она себе. Не смей! Не смей!

— Еще кофе, Санди?

— Ммм…

— У тебя озабоченный вид. Какие-то неприятности? — участливо поинтересовалась Максин, отставляя кофейник в сторону.

Подруги только что покончили с едой и теперь устроились в гостиной, обложившись каталогами мебели и тканей. Максин собиралась сменить в гостиной обстановку и, зная хороший вкус Санди, решила посоветоваться.

— Нет, у меня все в порядке, — с деланной небрежностью отмахнулась та. И поспешила переменить тему:

— Какой замечательный темно-коричневый велюр для обивки кресел, ты не находишь? А если еще приобрести бежевые ковры, получится весьма изысканно.

— Да-да, я и сама так Думаю. Я тут присмотрела замечательную ткань, глаз не оторвешь, и даже умудрилась отыскать место, где ее делают, Но, к сожалению, это очень маленькая фабрика. Они сказали, что примут заказ, только если я заплачу вперед, а мне это не хочется делать. Вдруг они деньги возьмут, а ткань не доставят?

Тогда я попросила свой банк навести справки об их финансовом состоянии.

Вот будет жалость, если сведения окажутся неутешительными. Выделка ткани просто чудесная, она так пришлась мне по сердцу, что ни о чем другом и думать не хочется. Но ничего не попишешь: в таких делах лучше все как следует взвесить, сама знаешь. Наверное, ты, когда заключала сделку в Венеции, была как на иголках, пока не удостоверилась, что партнеры достаточно надежны, чтобы иметь с ними дело.

Санди едва не поперхнулась кофе.

— Гм… Ну да, я…

Как тут признаться Максин, что она вовсе ничего не проверяла? Что при виде замечательного стекла пришла в восторг и, начисто забыв все принципы финансовой безопасности, очертя голову ввязалась в сомнительную авантюру?

— А, кстати, мне сегодня звонила Мэйбл. Сказала, что они с Оливером надеются вдоволь поездить по Штатам…

— Ммм… да… — кивнула Санди.

Нужно было вспомнить советы управляющего банком. Ведь всякий раз, когда она обращалась к нему с просьбой о крупных переводах, он досконально изучал мельчайшие подробности сделки. Нечего и сомневаться, если бы он не уходил в отпуск как раз в тот день, когда Санди позвонила, то не преминул бы настоять на самой тщательной проверке.

Однако он не настоял, а сама она и подавно — и вот вам результат. Зерно сомнения, зародившееся в душе Санди еще днем после безуспешных попыток связаться с офисом фабрики по телефону, выросло в могучее древо подозрения и страха. И выросло с устрашающей быстротой.

— А как ты будешь управляться до возвращения Мэйбл? Придется тебе нанять помощника…

— Да-да, конечно, — рассеянно согласилась Санди, гадая, как отреагировала бы Максин, узнай она сейчас правду: что если наихудшие опасения подтвердятся и ошибка окажется не ошибкой, а катастрофической действительностью, то необходимость в дополнительном продавце отпадет сама собой, ибо распродавать будет просто-напросто нечего.

Одна печальная мысль влекла за собой другую. У Санди голова пошла кругом.

Если ей не удастся ничего продать, откуда взять деньги, чтобы вовремя внести арендную плату за магазин? Да, нечего сказать, на этот раз она, похоже, по опрометчивости превзошла саму себя!

Если рассуждать теоретически, горе вполне поправимо. Санди понимала, что родители всегда с радостью помогут ей, да и тетя Джанет тоже. Но не может же она в очередной раз показаться им на глаза и признаться в собственной глупости!