Жду признания - Берристер Инга

Линн гордилась своей финансовой независимостью. А то, что папа ей что-то завещал, прежде всего свидетельствует о его любви и заботе о ней.

Когда глаза Линн привыкли к полумраку, Хуан повел ее из прихожей в глубь дома, по пути объясняя, что первоначально все помещения располагались вокруг открытого внутреннего двора и что окна большинства комнат выходят на этот маленький островок прохлады.

— Но с течением лет дом обрастал пристройками, и образовалось еще несколько внутренних двориков. У нас здесь такой обычай: несколько поколений живут в одном доме. Этот дом достался мне от отца. Но мама с сестрой живут здесь со мной.

— А мой отец…

Хуан ответил лишь после секундной заминки:

— Он тоже здесь жил… иногда. Но ему больше нравилась собственная вилла на берегу.

Линн нахмурилась. Холодная сдержанность Хуана не нравилась ей все больше и больше.

— А та вилла…

— Понимаю, вам не терпится разузнать о финансовом положении вашего отца, мисс Вэйн,-резко оборвал ее Хуан. Обратившись к ней столь официально, он ясно дал понять, что, хотя и разрешил называть его по имени, он все-таки предпочитает держаться с ней на расстоянии.-Но эти вопросы лучше всего обсудить с его адвокатом. Я уже договорился. Завтра утром он приедет сюда… А теперь прошу прощения, я вынужден вас оставить. Горничная покажет вам вашу комнату и принесет что-нибудь прохладительное. Мы обычно ужинаем в восемь вечера. Впрочем, Химена вам все расскажет.-И он развернулся, чтобы уйти.

Линн едва не задохнулась от ярости, но в то же время вдруг поняла, что ей очень не хочется оставаться одной в незнакомом доме, пусть даже презрительная холодность «радушного» хозяина вовсе не располагала к приятному общению.

— А ваши мама и сестра…

— Уехали в город за покупками, но к ужину вернутся.

Увидев безотчетную тревогу на лице Линн, Хуан жестко усмехнулся.

— Вам что-то не нравится? Вы же наверняка не рассчитывали, что вас здесь встретят с восторгом? Должен признаться, я восхищен вашим… мужеством, мисс Вэйн. Не каждая дочь решится явиться в дом покойного отца, которого знать не знала, в столь откровенной погоне за выгодой. Когда я думаю о том, как он тосковал… как он пытался вас разыскать…

Хуан тяжело сглотнул, и Линн буквально физически ощутила его напряжение. Казалось, он из последних сил сдерживает ярость, бурлящую у него внутри.

Ее словно обухом по голове ударили. Неужели он думает, что она приехала сюда ради наследства?!

— В этом доме вы нежеланная гостья, — продолжал Хуан,-и я не буду даже притворяться, что рад вас здесь видеть. Из любви и уважения к вашему отцу я прослежу за тем, чтобы его последняя воля была исполнена. Моя мама не нашла в себе сил встретить вас, потому что все еще очень страдает из-за своей потери. Ваш отец был для нее самым близким и дорогим человеком на свете… Почему вы не приехали раньше, пока он был жив?

Наверное, впервые в жизни Линн не нашлась, что сказать. Пока она лихорадочно подбирала слова, Хуан резко развернулся и вышел из комнаты.

Оставшись одна, Линн невольно поежилась. Теперь она знала, за что он ее презирает. Хуан думает… Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Может, стоит позвать его и сказать ему правду. Но это потребовало бы слишком большого душевного напряжения. А Линн чувствовала себя совершенно разбитой и физически и морально. Ее словно облили грязью с головы до ног, и грязь эта просочилась внутрь, в самое сердце. Сейчас она, наверное, полжизни отдала бы за то, чтобы уехать из поместья и никогда больше сюда не возвращаться. Но в память об отце следовало остаться. Однако и Хуана можно было понять. Ее появление здесь сразу же после смерти Эймона наводило на вполне определенные мысли. И не только Хуана, но и всю его семью. Однако в любом случае они должны были сначала познакомиться с ней, поговорить, а не осуждать предвзято.

Упрямство и гордость, которые Линн унаследовала от бабушки, побуждали ее отказаться от наследства и немедленно уехать. Но она проделала слишком длинный путь и столько всего пережила, что сейчас было бы неразумно вот так просто повернуть обратно. Хуан и его семья могут думать о ней что угодно, но она твердо намеревалась высказать им ясно и определенно, что единственная ее корысть-побольше узнать про человека, который был ее отцом…

В комнату вошла молодая девушка так тихо, что, когда она обратилась к Линн, та едва не подпрыгнула от неожиданности.