Экзотические птицы - Степановская Ирина

2

Азарцев ездил теперь на «пассате». «Фольксваген пассат», не новый, но из числа последних моделей, он купил по случаю у знакомого, который занимался перегонкой машин из Германии. А для того чтобы доставлять в клинику больных, была куплена новенькая блестящая «хонда». На ней работал шофер. Раньше шофер этот возил домой Юлию, бывшую жену Азарцева, а теперь пребывавшую в клинике в качестве заместителя директора и заведующей лечебным отделом. С некоторых пор у Юли было собственное средство передвижения — новенький синий «пежо».

— От меня не так просто отделаться! Так и знай! — говорила ему Юлия. — К тому же у нас растет дочь, и ты должен заботиться, чтобы у меня, как у матери, были стабильно высокие доходы. А ты хоть и директор, но как «совком» был — так и остался, тебя любой авантюрист может обжулить. За тобой нужен глаз да глаз, иначе все дело может пойти прахом! И если ты у нас единственный ведущий хирург, ты должен сидеть на месте, склонять больных к операциям и важно надувать щеки. А материальной частью предоставь заведовать мне.

Когда Азарцев разговаривал с Юлией, на негр всегда находила какая-то вялость. Он не хотел обходиться без нее, знал, что цель у них общая, но также отчетливо сознавал, что Юля его подавляет. Когда она смотрела на него сверху вниз, ему всегда чудилась в ее глазах какая-то затаенная усмешка.

— Я твоя жена… — начинала она, поправляя на нем что-нибудь из одежды — то одергивая галстук, то сдувая пылинку с рукава. Он этого терпеть не мог.

«Бывшая», — всегда хотелось в таких случаях уточнить Азарцеву, но Юля не давала ему вставить и слова.

— Я твоя жена, — подчеркивала она, — и никогда не давала тебе плохих советов. И если бы ты слушал меня, тебя не подсидели бы так страшно и так опасно на том, прежнем строительстве. Ты не забыл, с чьей помощью ты чудом тогда избежал тюрьмы?

— Ну при чем тут это? — сатанел Азарцев. — Подставить можно кого угодно.

— Однако же тот твой так называемый друг прекрасно царствует на твоем месте до сих пор. И его пока никто не подставил. — На этой неизменной ноте Юля поворачивалась на тонких высоких каблуках и уходила, засунув руки в карманы халата.

Азарцев глядел ей вслед. Черт побери! В том, что он построил отличную больницу для другого, она была права. Его тогда действительно подставили. Завели дело. Он выкрутился с трудом. Страху тогда тоже натерпелся. Не мог представить себе, что его посадят. Он всегда стремился быть честным. Себе не взял ни копейки. Но как было не найти нарушений при наших законах и миллионном строительстве?

А Юлия была хороша. Недавно она подстриглась у элитарного парикмахера, там же выкрасила от природы каштановые волосы в черный цвет, и теперь они лежали у нее на голове модной шапочкой с блеском воронова крыла. Быть женщиной-вамп редко кому идет. Юле это подходило. Вамп — было отражением ее жизненной сути. Юля прибрала к рукам все три кабинета солярия, и теперь на ее постоянно загорелом лице и днем и ночью ярко алела помада и широко смотрели на мир распахнутые с помощью операции бледно-голубые глаза. Через специальные линзы они устремляли на собеседника огромные потоки света, казалось, что льется из пластмассовой бутылки газированная вода «Аква минерале». Многие пациентки просто с ума сходили, мечтая о таких же глазах, о таком же потустороннем взгляде. И перед операцией так и говорили:

— Сделайте мне такие же глаза, как у Юлии Леонидовны. С помощью диет Юля довела свою талию до окружности шестьдесят пять сантиметров, а с помощью самого современного имплантата нарастила грудь до третьего размера. Сам Азарцев год назад потел за операционным столом над ее коленями и бедрами, ибо Юля улеглась на операционный стол в новой клинике под его скальпель первой, для так называемого почину. И теперь Юля представляла собой полный образец достижений современной косметологии, начиная с головы и почти до пят. Она склоняла Азарцева поработать в будущем году над ее лодыжками. Что-то ей перестал нравиться их объем. Азарцев, не морщась, не мог разговаривать с ней на эту тему, но нужно было отдать Юлии должное: она была грамотным доктором, к тому же своей внешностью и поведением она очень умело привлекала в клинику новых пациентов. А самое главное, она была матерью их общей дочери, девочки уже достаточно большой по возрасту, но все еще не нашедшей своего места в жизни. И Азарцев не мог отказаться от профессиональных услуг своей бывшей жены, ибо в то время, когда она была при деле и как бы при нем, он держал связь и с дочерью. Личная жизнь Юлии его не интересовала. Но, как она говорила Азарцеву, у нее была богатая личная жизнь. Когда она только ухитрялась? Врала, наверное. Насколько понимал Азарцев, время от времени появлялись у нее какие-то мужчины, но так же быстро и исчезали. Жизнь ее протекала на работе, времени на любовников было мало, а с учетом длительности всех ее послеоперационных периодов и того меньше. Но дочь жила с ней, и он чувствовал себя в ответе за девочку.