Прощайте, колибри, хочу к воробьям! - Вильмонт Екатерина Николаевна

– Погоди, а если вдруг Антон приедет в Москву с концертами?

– И что?

– Ты пойдешь?

– Нет. Я просто уеду на это время из Москвы.

– То есть ты предполагаешь, что он все-таки может заявиться к тебе?

– Я не исключаю такой возможности. Когда сексуальный угар пройдет, он вспомнит, что у него был человек, который знал его лучше, чем он сам, и который готов был помочь в абсолютно любой ситуации, ему может стать грустно, и он захочет восстановить наши отношения. И даже скорее всего он будет биться головой об стену, но я его не прощу. Пойми, если бы он сам пришел ко мне и сказал: «Меня Дэннелл зовет к себе, ты сама понимаешь, как это важно и как почетно», – я бы, видит бог, не стала возражать. Конечно, у Дэннелла другие возможности… Но так – нет. Не прощу. А если даже формально прощу, то в душе – никогда. Я, Машуня, сделала все, чтобы освободиться от него, и я освободилась. И ни о чем не жалею. Я должна была сделать из него большого музыканта, я это обещала маме перед смертью, и я это сделала. А жалею я только об одном. О том, что рассталась с Иваном. Когда я его увидела сегодня… Но ведь и он мог уехать со мной, но не уехал.

– Ты и его считаешь предателем?

– Нет. Тут мы на равных. Я должна была уехать, а он, очевидно, должен был остаться.

– Ты его любишь до сих пор?

– Нет, Машуня. Моя беда в том, что я никого не люблю. Вот разве что Пафнутия… – решила я сменить тему.

– Что еще за Пафнутий? – ахнула Маша.

– О, это очень занятная история! Сижу я как-то в кафе…

– Уже в Москве?

– Да, вскоре после приезда. Настроение унылое – уж больно погода за окном скверная, и думаю: надо мне кота завести. У Антошки аллергия на животных, а я всю жизнь хотела иметь большого толстого кота. Сижу, мечтаю. А неподалеку мужик сидит. Лет сорок, ничего себе, видный, и явно нервничает, на часы поглядывает. Вдруг является девушка, молоденькая, красивая, как картинка в журнале. И о чем-то очень взволнованно начинает говорить, потом сует мужику под нос руку с бриллиантовой браслеткой. Но, видно, тот как-то не так отреагировал. Девушка вскочила и убежала, а мужик только плечами пожал. И тут к нему подходит охранник с большой сумкой, а из сумки громкое мяуканье. Мужик зеленеет, выхватывает из сумки черного котищу, прижимает к себе, что-то бормочет. Тут подбегает официантка: «Ой, какой у вас котик красивый!» Мужик только что в ножки ей не кланяется, просит приютить кота на недельку, ему прямо сейчас надо в аэропорт. Официантка: «Не могу, – говорит, – живу в съемной комнате, хозяйка не позволит».

– Ну и тут ты предложила свои услуги? – рассмеялась Маша.

– Конечно! Да видела бы ты этого кота!

С ума сойти можно. Огромный, черный как смоль, только тапочки беленькие на передних лапках, маленькая манишка и тонкая белая полоска, которая ровно посередине делит лоб и нос. Обалдеть. Глазищи зеленые, шкурка блестящая…

– Пушистый?

– Нет. Я вскочила, подошла к мужику и предложила свои услуги. Ох, как он просиял!

А я попробовала взять кота на руки, и он пошел, не отпихнул меня, а сразу прижался и замурлыкал. Мужик поразился и рассыпался в благодарностях.

– Ну ты даешь! А дальше что?

– Ну, отвез он нас с котом ко мне, позвонил одному парню, который его всякой кошачьей продукцией снабжает, и умчался. А я влюбилась… Ты не представляешь, Машка, что это за кот! Во-первых, он ходит на унитаз. Первый раз я смотрю – вскочил, присел и так недовольно на меня глядит: ты что, мол, подсматриваешь? Я ушла, а он через какое-то время начал мяукать – спусти, мол. А ласковый! Вечером явился ко мне в постель, потоптался на мне, потом улегся рядом.

И меня тогда отпустило. Мне сразу стало легко, я подумала: а я все верно сделала. Если в родном городе я только подумала, что хочу кота, как он сразу образовался, это хороший, добрый знак. И еще я надеялась, что этот мужик оставит мне кота…

– Не оставил, как я понимаю?

– Нет, он сам его до смерти любит. И ревнует. Знаешь, он когда за ним приехал, Пафнутий ему навстречу не вышел. Дрых себе на кровати. Обиделся, наверное. А тот приревновал. Думаю, больше он его мне не привезет, как бы ни припекло его. Знаешь, это смешно, но я по нему тоскую.

– Жень, да заведи себе кота. Тоже мне проблема!

– Заведу, наверное, но пока не могу. Все с Пафнутием сравниваю.

– А что за имя такое идиотское – Пафнутий?

– А мне нравится.

– Дуреха ты… А что за мужик?

– Да откуда я знаю!

– Жень! Ну он хоть интересный?

– Да вроде ничего.

– А звать как?

– Константин. Отчества не сказал.

– Ну хоть как он выглядит?

– Как он выглядит… Ну, такой крепкий, лет сорока, может, чуть больше. Смуглый. Волосы черные с седой прядью, вернее, прядкой, глаза тоже вроде бы черные… Да, в общем, вполне приглядный, но мне…

– Погоди, а он к тебе не клеился?

– Он меня по-моему вообще за мебель принял. Видела бы ты его девушку, куда мне… Да и вообще…

– Тебе надо замуж! И я этим займусь профессионально! Знаешь, какая я сваха! Супер! Сразу могу сказать, сладится у людей или нет. Только по фотографиям.

– С ума сойти! Машка – сваха!

– Ты вот что, обязательно сходи к стилистам, Вика тебя отведет к самым лучшим, у тебя сразу боевой задор проснется…

– Да ну…

– А хочешь, уже в новом образе мы найдем твоего Константина, ты появишься перед ним, он ахнет, влюбится, и ты выйдешь замуж за своего Пафнутия, а Константина возьмешь в приданое! Нехилая идейка, а?

Я расхохоталась:

– Идейка, конечно, зашибись! Только как найти человека в Москве по имени?

– Элементарно, Ватсон! Обратишься к парню, который котов кормами снабжает!

Я озадаченно посмотрела на старшую подругу.

– Маш, а ведь идея гениальная! Да я про этого парня знаю гораздо больше, чем про Константина. Его зовут Саша, у него магазинчик на Ленинградском рынке, и он настолько обожает Пафнутия, что даже повесил у себя его фотографию.

– Супер, Женька! Только к нему надо подослать Вику.

– Почему?

– Жень, ты в своей Америке совсем отупела? Да если у этого Саши есть какие-то отношения с хозяином Пафнутия, то он непременно ему расскажет, что приходила девушка, расспрашивала о нем. Тот спросит, что за девушка, он опишет Вику, а между вами нет ну совсем ничего общего.

– А вдруг он поймет, что это я подослала…

– Жень, он вообще кто? Артист?

– Нет. А при чем тут это?

– Да с какой стати тебе открывать на него охоту? Ему такое в голову не вскочит.

– Да он наверняка и думать обо мне забыл. А вообще, Маш, это все такая дурь, что перед самой собой стыдно. А если меня от этого мужика при ближайшем рассмотрении стошнит, то никакой, даже самый лучший в мире кот не поможет.

– Но к стилистам ты все же сходи. Это в твоих интересах!