Влюблен до безумия - Гибсон Рэйчел

– Я тебя люблю, и меня беспокоит, что ты живешь одна в этой крохотной квартирке в городе. – Делейни хотела было возразить, но Гвен приложила палец к ее губам. – Я знаю, ты сейчас не готова возвратиться домой, но я хочу, чтобы ты знала – если передумаешь, я буду рада тебя принять.

Обычно в тот момент, когда Делейни совсем уже было верила, что ее мать – Дорогая Мамочка, Гвен резко менялась. Так бывало всегда.

– Я буду иметь это в виду, – сказала Делейни и быстро вышла из дома, торопясь уйти, пока Гвен снова не изменилась.

Гвен посмотрела на закрытую дверь и вздохнула. Она совсем не понимала Делейни. Не понимала, почему дочь так настаивала на том, чтобы поселиться в жалкой квартирке, когда в этом не было никакой необходимости. Не понимапа, почему Делейни, перед которой открывалось множество возможностей, отвергла их все ради жизни бродячего стилиста. Гвен испытывала невольное разочарование и ничего не могла с собой поделать.

Генри хотел дать Делейни все, но она ото всего отказалась. А ведь требовалось от нее совсем немного – позволить ему направлять ее, но Делейни предпочла свободу. Что же касается Гвен, то лично она считала, что ценность свободы сильно преувеличена. Ею не накормишь ребенка, она не избавляет от страха, который иногда сжимает желудок среди ночи. Некоторые женщины вполне способны сами о себе позаботиться, но Гвен к их числу не относилась. Ей нужен был мужчина, который бы о ней заботился.

То, что Генри Шоу – именно такой мужчина, она поняла в первый же вечер, когда с ним познакомилась. Богатый и волевой. Она зарабатывала тем, что стирала парики и укладывала волосы танцовщицам разных шоу Лас-Вегаса, и терпеть не могла эту работу. После одного из концертов Генри пришел за кулисы к своей тогдашней подружке, а ушел оттуда с Гвен. Он был красив и выглядел шикарно. Неделю спустя Гвен вышла за него замуж.

Она любила Генри Шоу, но еще больше любви была благодарность этому человеку. Ведь это Генри позволил ей жить именно такой жизнью, о какой она всегда мечтала. Благодаря Генри ей не приходилось принимать более серьезных решений, чем что подать на обед или в какой клуб вступить.

Повернувшись, Гвен пошла по коридору в сторону кабинета Генри. Конечно, за все привилегии нужно было чем-то расплачиваться. Генри хотел иметь законнорожденного ребенка, и когда Гвен не смогла забеременеть, он обвинял в этом ее. После многих лет неудачных попыток Гвен наконец уговорила мужа сходить к врачу – как она и подозревала, Генри оказался практически бесплодным. У него было очень низкое содержание сперматозоидов в сперме, но даже те, что имелись, были деформированными. Генри был оскорблен и разозлен диагнозом, и чтобы доказать, что врачи ошибаются, стал заниматься любовью почти постоянно. Страшно упрямый, он был абсолютно уверен, что способен дать жизнь ребенку. Конечно, врачи не ошибались. Гвен и Генри занимались сексом постоянно, даже когда она не была в настроении, однако нельзя сказать, чтобы это было ей так уж тяжело; к тому же ее труды окупались с лихвой. Гвен знала, что среди жителей города она пользуется уважением, и вообще ее жизнь была полна прекрасных вещей.

А через несколько лет Генри отказался от попыток зачать ребенка. Ник снова поселился в городе, и Генри переключил внимание на сына. Гвен Ник не нравился, как, впрочем, и вся его семья, но она была рада, что Генри в конце концов обратил свою одержимость на собственного сына.

Когда Гвен вошла в кабинет, Макс стоял за письменным столом Генри и просматривал разложенные на столе документы. Он поднял голову, и его голубые глаза сощурились в улыбке. Седина лишь слегка посеребрила его виски, и Гвен не в первый раз за последнее время спросила себя, что бы она почувствовала, если бы к ней прикоснулся мужчина, близкий ей по возрасту. Красивый мужчина, вроде Макса.

– Делейни уехала? – спросил он, огибая стол и подходя к Гвен.

– Только что. Я за нее волнуюсь. Она такая безответственная, у нее нет никакой цели. Мне кажется, она никогда не повзрослеет.

– Не волнуйтесь, она умная девушка.

– Да, но ей почти тридцать лет, и она будет…

Макс приложил палец к губам Гвен.

– Я не хочу говорить о Делейни. Она взрослая женщина. Вы свое дело сделали, теперь вам пора отойти в сторону и подумать о чем-нибудь другом.

Гвен сузила глаза. Макс не понимает, о чем говорит. Делейни необходимо, чтобы мать ее направляла, она и так слишком долго жила как цыганка.