Узор твоих снов - Калинина Наталья Дмитриевна

Лариса, не зная, что ему ответить, молча кивнула. Какое-то время они ехали в полной тишине, вспоминая концерт. Но Лариса, обратив внимание, что едут они слишком долго, обеспокоенно спросила:

– Куда мы едем?

– Как куда? Ко мне, – невозмутимо пояснил Вадим.

– Ку-уда? – растерянно выдохнула девушка. – Но… Мы об этом не договаривались!

– Разве? – Вадим покосился на нее с искренним удивлением. – Ладно, может быть, я и в самом деле что-то напутал… Но мне показалось, что ты не будешь против. Разве не так?

Он весело усмехнулся, довольный своим поступком, и Ларисе ничего не оставалось, как согласиться.

XVIII

К концу недели Инга была выжата как лимон. Проведя над Ларисой несколько очистительных обрядов, она отдала много собственной энергии. После подобных ритуалов аура Лары должна была стать чуть ли не такой же прозрачно-чистой, как у ребенка, однако черный след неведомого проклятия сохранился.

– Я поставила на тебя защиту, но, боюсь, это тоже не выход, – расстроенно вздохнув, призналась Инга. – До поры до времени, но потом сила проклятия снесет все охранки, как река – хлипкую плотину. Искать надо, откуда оно взялось… Без знаний о том, что на тебе висит, я не могу тебя от этого избавить.

– Завтра пятница, и я после работы поеду к бабушке. В воскресенье вечером вернусь в Москву. Постараюсь разговорить бабулю, может, она припомнит какие-нибудь истории, которые бы могли прояснить ситуацию.

– Попросить Вадима поехать с тобой?

– Не надо, я сама, – покачала головой Лариса.

На днях Инга рассказала брату о неведомом проклятии, на что тот отреагировал вполне ожидаемо, сказав, что не сомневается в способностях сестры, но попросил не вмешивать его в «расследование», потому что в проклятия он не верит.

* * *

Гостить у бабушки впервые было так тяжело. Бабуля постоянно причитала по поводу гибели младшей внучки и, едва успокоившись, вновь начинала плакать. Поскольку до Лариного приезда поговорить ей было не с кем, то теперь, когда у нее появилась слушательница, она дала волю своему горю. Лариса, как могла, пыталась переключить бабушку на другие темы, но если это ей и удавалось, то ненадолго.

– Ба, пожалуйста, хватит! – решительно отрезала Лариса, когда бабушка в очередной раз извлекла из кармашка халата платочек с целью поплакать. – Я сейчас принесу успокоительное, а потом мы просто посидим рядышком – и без слез!

Старушка послушно кивнула и, промокнув влажные глаза, убрала платочек. Лариса принесла лекарство и стакан с водой и, после того как бабушка приняла капли, предложила:

– Может, фотографии посмотрим?

Она знала, что бабуля очень любит пересматривать снимки, особенно если рядом находится слушатель. О каждой фотографии она могла рассказать многое; кто снят, когда и почему – все это старушка хранила в своей памяти как бесценную реликвию.

Как и следовало ожидать, бабушка охотно согласилась и зашаркала к комоду, в котором, помимо белья, хранила и пакеты с фотографиями. Лариса наблюдала за ней: вот она выдвинула верхний ящик комода и зашуршала пакетами со снимками… И тут девушка подскочила. «… Под полом… Третья дощечка, она отходит… Возле старого комода…» – вспомнились ей слова незнакомки из давнего сна. Комод! Только у бабушки Зои сохранился старый комод, с которым та категорически отказывалась расставаться, упорно утверждая, что такую удобную мебель уже не производят. Лариса опустила взгляд на паркетный пол, с трудом подавив желание тут же попробовать отодвинуть нужную паркетину. Пришлось терпеливо ждать, пока бабушка покажет ей все уже не раз просмотренные снимки, обстоятельно рассказывая о каждом. Они начинались с периода свадьбы Ларисиных родителей и дублировали те, которые были у девушки дома. Ларе хотелось бы посмотреть фотографии бабулиной молодости, но бабушка почему-то никогда не показывала их. Может, они просто не сохранились?

Лариса с трудом дождалась того момента, когда бабушка удалилась в соседнюю комнату спать. Отсчитав нужную паркетину, девушка на пробу надавила на нее пальцами – прогибается. Тихо, стараясь не шуметь, девушка сбегала на кухню за ножиком и поддела лезвием продавливающуюся паркетину. Получилось. Лариса вытащила доску и, аккуратно положив ее рядом с собой, сунула руку в открывшийся проем. Похоже на тайник. Пальцы нащупали что-то клеенчатое, и мгновением позже девушка вытащила потрепанную тетрадь. Пошарив еще наудачу рукой под полом и больше ничего не обнаружив, Лариса аккуратно пристроила паркетину на место и уселась на кровати с тетрадкой. Открыв наугад первую попавшуюся страницу, бегло прочитала: