Вместо любви - Колочкова Вера Александровна

Память, будто стремясь добить ее окончательно, тут же подсунула ей еще одну картинку – вот она стоит в дверях комнаты Светланы Ивановны, сложив руки на груди решительной кралькой, смотрит на нее холодным злым взглядом и излагает ей сухо предмет договора с Толиком – так, мол, и так, уважаемая, теперь вы будете в полной моей власти… Так мы намедни с вашим сыночком порешили…

Содрогнувшись, она взмолилась внутренне перед своей памятью – хватит! Хватит, иначе она с ума сойдет… Нельзя так много, так сразу… Или, наоборот, нельзя иначе? Иначе место в душе, для любви предназначенное, и не освободится вовсе? Так и останется на том месте злое равнодушие? Вместо любви?

Она снова затянулась горьким дымом, закашлялась сухо и отчаянно. Заспанная молоденькая проводница заглянула в тамбур, спросила сочувственно:

– С вами все в порядке, женщина? Гляжу, маетесь всю ночь… Случилось у вас что-то, да? Иль просто плохо себя чувствуете?

– Ага. Очень плохо себя чувствую. Вы правы, – сипло откашлявшись, подтвердила, кивнув ей, Инга. – Переоценка ценностей на меня напала. Болезнь такая. Тяжелая очень.

– Какая? Какая болезнь? Я и не слышала про такую…

– Ничего. Услышите еще. Ею каждый хоть раз в жизни болеет. Какие ваши годы…

– Да? Ну ладно тогда… – зевнув во весь рот, покладисто согласилась проводница. – Если все болеют, то что ж… А вы долго тут не стойте, женщина. Тут дует сильно. Еще и простуду вдобавок подхватите…

Затушив докуренную до самого фильтра сигарету, Инга вернулась в свое купе, легла с головой под одеяло, заплакала тихо. Плакать оказалось хорошо, по-новому как-то. Новые слезы бежали по новому чистому месту, не принося больше боли. Вскоре и сон навалился спасительной тяжестью…

День восьмой. Последний

Поезд опоздал, прибыл в город только к вечеру. Родька встречал ее на вокзале. Стоял, скукожившись, под серым холодным дождем. Замерз, ждал долго. Увидел – шагнул навстречу радостно, обнял, прижал к себе коротко. Схватив сумку, пошел быстро вперед. Инга стояла, смотрела ему в спину завороженно – худая долговязая фигура в светлом немодном плаще. Вдруг что-то толкнуло ее в спину, прошлось горячо по сердцу, по горлу, выскочило на свободу криком:

– Родька!

Он вздрогнул, развернулся к ней удивленно:

– Чего ты? Пошли давай…

– Родь, а знаешь… я тебя очень люблю…

– Так и я тебя тоже… – улыбнувшись, пожал он плечами. – Ну, чего встала? Пошли быстрее! Там Светлана Ивановна ужином не кормлена, Анька из школы пришла, а она стоит тут, про любовь толкует…