Скрытая звезда - Робертс Нора

Первая Звезда всё ещё вне его досягаемости. Он с точностью до минуты знал, когда она попала в руки властей. Но он не дал воли своему негодованию и не стал проклинать богов. Ведь, в конце концов, он - цивилизованный человек. Он просто отослал прочь дрожащего вестника одним ледяным взглядом и сейчас сидел в своей сокровищнице, поглаживая пальцем ножку золотого кубка, наполненного вином. В воздухе разливалась музыка, успокаивая его.

Он обожал Моцарта и вторил нежным оттенкам музыки рукой.

Женщина причинила ему много неприятностей. Сальвини её недооценил, заявляя, что она не более чем сувенир, любимая игрушка его покойного отца. Мол, у неё, конечно, имеются мозги и неоспоримые умения, но нет храбрости. Просто мышка, сказали ему, которая отгородилась ото всех камнями и занимается своими делами.

Не стоило доверять Сальвини в его оценке Бейли Джеймс.

Но ещё раз такую ошибку он не совершит. Он рассмеялся. От него этого и не потребуется, потому что мисс Джеймс и её защитник разделались с Тимоти Сальвини.

И благодаря такому благоприятному стечению обстоятельств, его нельзя было связать ни с камнями, ни со смертями. И ничто не удержит его от осуществления плана - с некоторыми поправками, конечно. Он мог быть гибким при необходимости.

Две Звезды всё ещё на свободе. Потерянные. Скитающиеся. Закрывая глаза, он мог видеть их – искрящиеся на свету, ждущие, когда он их возьмёт и соединит с третьей. Использует их силу.

Скоро он их получит. Всякий, рискнувший встать у него на пути, будет уничтожен.

Жаль, конечно. Не было причин для насилия. Не было нужды проливать и каплю крови. Но раз уж так получилось, что ж…

Он улыбнулся сам себе и сделал большой глоток тёплого красного вина. «Кровь вызывает кровь», - подумал он.

Три женщины, три камня, три Звезды. Звучит почти поэтично. Он почти оценил иронию. И когда золотой треугольник будет восстановлен, когда Три Звезды Митры будут принадлежать только ему, и он сможет гладить их, пока они возлежат на алтаре, он будет думать о женщинах, которые пытались изменить его судьбу.

Он будет вспоминать о них с нежностью, даже с восхищением.

И он надеялся, что сможет организовать для них всех поэтичную смерть.