Королева сплетен - Кэбот Мэг

– Люк в детстве всегда мечтал стать врачом, – говорит она восторженно, чуть задыхаясь. – Он все время притаскивал в дом больных и раненых животных, и здесь, и в Хьюстоне…

– Да, медицина – это то, чем он действительно хотел бы заниматься, – согласно киваю я. – Но я не думаю, что переделка Мирака в курорт пластической хирургии для реабилитации пациентов после липосакции – достойная тому замена…

– Что? – на ее лице промелькнул испуг. О нет! Только не это. Опять этот мой язык!

У миссис де Вильер такой потрясенный вид, словно я сообщила ей, что Джимми Чу больше не выпускает обувь под своим брендом.

Ясно. Значит, Доминик еще не поделилась своими планами насчет Мирака с родителями Люка.

– М-м-м, – выдавливаю я. Это совсем не то, о чем я собиралась поговорить с ней. Я вовсе не хотела закладывать Доминик. Я только хотела дать понять матери Люка, что у ее сына есть тайная мечта… мечта, которая, как я теперь понимаю, и должна была остаться тайной. Но я, конечно, все выболтала. – Просто… если винодельня не приносит тех прибылей, – запинаясь, продолжаю я, спеша сменить тему, – то, может, лучше сдавать Мирак богатым людям, которые хотели бы пожить тут месяц-другой. Или, может, для встреч выпускников колледжа или еще кого…

– Пластическая хирургия, значит? – повторяет миссис де Вильер сдавленным голосом, совсем не таким, какой был у Люка, когда я сообщила ему о планах Доминик. Как видите, моя попытка сменить тему, не увенчалась успехом. – Это кто же придумал…

– Никто, – тут же заверяю я. – Я просто слышала, что эта идея обсуждается…

– Кем? – в ужасе спрашивает миссис де Вильер.

– Знаете что, – говорю я, желая провалиться на месте, – кажется, меня зовут. Мне надо идти…

И я пулей вылетаю из дома.

Я погибла, точно погибла. Ну зачем я это сделала?! Зачем я снова открыла свой рот? Ведь это меня абсолютно не касается! Абсолютно! Господи, какая же я идиотка!

С пылающими щеками я спешу через лужайку туда, где Чаз уже обслуживает бар (длинный стол, накрытый белой скатертью). Перед ним выстроилась длинная очередь хьюстонцев, жаждущих получить коктейль.

– Наконец-то, – говорит он, не замечая ни моих пылающих щек, ни моего взвинченного состояния. – Слава богу. Начинай открывать бутылки. А где Шери?

– Я думала, она с тобой, – говорю я, беря бутылку трясущимися руками.

– Что? Она до сих пор переодевается? – Чаз качает головой. Потом замечает пред собой паренька и спрашивает:

– Что вам налить?

– «Пикник на скалах», – отвечает тот.

– Извини, – говорит Чаз, – только пиво и вино.

– Какого черта? – возмущается парень.

– Ты на винодельне, приятель, а не в баре. – Чаз меряет его взглядом.

– Ладно, – мрачно соглашается парень. – Тогда пиво.

Чаз чуть ли не швыряет бутылкой в него и снова поворачивается ко мне. Мне уже удалось снять оплетку с бутылки, но вот пробка никак не выходит. Не хочется попасть кому-нибудь в голову или облить.

И зачем я сказала миссис де Вильер, что Люк хочет стать доктором? Зачем я проболталась насчет липосакции? Почему я не могу держать рот на замке?

– Возьми салфетку, – Чаз кидает мне одну.

Я смотрю на него и не понимаю, о чем он говорит. Неужели я вдобавок ко всему еще и слюни пустила?

– Салфетка – чтобы выдернуть пробку, – нетерпеливо подсказывает Чаз.

А! Я оборачиваю бутылку салфеткой и тихонько тяну пробку. Она выходит на удивление легко, с тихим хлопком, не причинив никому увечий.

Так, отлично. Хоть что-то я могу делать хорошо.

Я погружаюсь в работу. Мы с Чазом прекрасно справляемся, пока не появляется Шери.

– Где ты была? – спрашивает ее Чаз.

Но та не обращает на него внимания. Только тут я замечаю, что глаза ее пылают. Она сверлит меня взглядом.

– Ну и когда, интересно, ты собиралась мне сообщить, что еще не получила диплом, а, Лиззи?