Я с тобой - Берристер Инга

— О чем говорим? — уставилась на него Валери.

— Ну, вы же разговариваете, я полагаю? — сухо спросил Стивен. — Или ваше общение протекает, если можно так выразиться, на более глубоком уровне?

Прошло несколько секунд, прежде чем до Валери дошло, что он имел в виду. Ее лицо запылало от негодования и смущения.

— Разумеется, мы разговариваем! Мы говорим на разные темы…

— Ну например? — настаивал Стивен. Темная бровь на слегка повернутом к ней лице требовательно поднялась, напомнив Валери о суровых проповедях, с которыми когда-то Стивен обрушивался на нее за мелкие юношеские глупости.

— Э… Да обо всем на свете, — ответила Валера. Она отчаянно копалась в памяти, тщетно пытаясь отыскать хоть какие-нибудь убедительные примеры серьезных интеллектуальных бесед, которые они вели с Робертом.

— Вот как? Выходит, ты согласна с теми, кто утверждает, что словесная прелюдия может быть столь же эротичной и возбуждающей, как и ее физический эквивалент?

— Эротичной?! — Румянец на щеках Валери все разгорался. — Мы с Робертом находим более интересные темы для разговоров, чем секс!

— И более интересные занятия?

Змей! Этот мягкий вопрос почти незаметно обошел все возводимые ею защитные сооружения, лишив Валери возможности дать ответ. Поэтому она отделалась проверенным: — Я ни с кем не обсуждаю такие интимные вопросы!

Однако на этот раз трюк не удался. Стивен добро спросил: — Даже с Робертом? Возможно, ты и умеешь быстро и ловко разобрать мотор, Валери, но я почему-то сомневаюсь, что ты способна с таким же мастерством раздеть мужчину или раздеться перед ним…

Валери невидящим взглядом уставилась в ветровое стекло. Едкое замечание Стивена почти повторило недавно подслушанный ею обидный разговор двух приятельниц Роберта. — Ты можешь себе представить, — говорила одна другой, нимало не стесняясь тем, что Валери могла ее услышать, — как у постели она скажет Роберту: «Сейчас демонтируем эту деталь, а теперь — вот эту, а потом ты закрепишь эту штуку вот здесь»?! Бедный Роберт, мне его так жаль! Не могу понять, что он в ней нашел! А ты?

Возможно, все это справедливо и ее сексуальный опыт, во всяком случае, в практическом смысле невелик. Возможно, мысль взять сексуальную инициативу на себя в самом деле пугает ее, уж не говоря о том, чтобы раздеть мужчину. Однако она смышленая девочка и вполне могла бы это освоить, если бы не медлительность ее избранника. Роберт не понимал ее робких намеков, а ведь она была уже готова пойти чуть дальше невинных поцелуев и ласк! Может быть, он достаточно ценит и уважает ее и их отношения, поэтому дает им развиваться неспешным, естественным путем?

Внезапно она сообразила, что Стивен ведет машину не в направлении своего дома, а в обратную сторону — к городу.

— Куда мы едем? — резко спросила она. — Я думала…

— По магазинам, — коротко ответил Стивен.

— По магазинам?!

Валери напряглась, с беспокойством припоминая все случаи, когда ее уговаривали изменить стиль одежды. Конечно, все домашние объясняют ее нежелание прислушиваться к их мнению лишь упрямством и скверным характером! Никто не знает, что пристрастие Валери к комбинезонам и джинсам имеет более глубокие корни, уходившие в ее отрочество.

Школьницей Валери втайне мечтала походить на девочек-сверстниц, а вовсе не на сорванца, как ее пренебрежительно называли. Деньги, подаренные ей однажды ко дню рождения, позволили наконец превратить мечту в реальность, и Валери до сих пор помнит то возбуждение, с которым носилась по магазинам вместе с одноклассницей — девочкой, обладающей, на ее тогдашний неискушенный взгляд, всеми женскими достоинствами, к которым она сама так стремилась!

Боже, чем же это закончилось! Она до сих пор вздрагивает, вспоминая тот день, когда, надев обновки: неудобный пояс с резинками и чулки, тесную короткую юбку и туфли на высоченных каблуках, делавшие неуклюжей и неуверенной ее походку, — Валери, сопровождаемая той самой подругой, наткнулась на компанию мальчишек из их школы.

От грубых замечаний, приветствовавших ее превращение из «своего парня» в девушку, которое, как юнцы явно полагали, делало ее сексуально доступной, лицо и уши Валери пылали даже месяцы спустя. Смущение и стыд были так велики, что всю следующую неделю она отказывалась ходить в школу, а отец ее был вынужден заявить, что она болеет.

Этот случай, а также уничтожающие комментарии братьев по поводу девушек известного типа напрочь отбили у нее охоту носить что-либо подобное. И с тех пор, хотя ее гардероб и содержал несколько более приличествующих девушке нарядов, нежели неизменные комбинезоны и джинсы, Валери лишь отмалчивалась в ответ на предложения близких надеть «что-нибудь женственное». Спасибо, не надо! Она на собственном опыте убедилась, чем заканчиваются подобные попытки и как реагируют на них мужчины. Кроме того, в душу закралось ужасное подозрение — она почувствовала в себе нечто, не позволяющее ей носить ту одежду, в которую другие женщины облачаются с легкостью и непринужденностью. Им можно, но ей — нет, нельзя! Именно в женских тряпках она станет объектом сексуальных домогательств.