Королева сплетен в большом городе - Кэбот Мэг

— Два, — уязвленно уточняю я. — Он — лучший друг Чаза. А мы знаем Чаза многие годы. Жили с Чазом на протяжении многих лет. В одном общежитии. Так что Люк — не такой незнакомец, как был Эндрю.

— Точно. Ты не забыла Эндрю? — спрашивает Шери. — Лиззи, ты только что порвала отношения. Абсолютно ужасные, но тем не менее отношения. И посмотри на Люка. Два месяца назад он жил с кем-то другим! А сейчас он собирается внезапно начать совместную жизнь с кем-то новым? Тебе не кажется, что вам, ребята, стоит немного притормозить?

— Мы не женимся, Шер, — говорю я, — мы просто говорим о совместном проживании.

— Люк — возможно, — говорит Шери, — но, Лиззи, я знаю тебя. Ты уже втайне мечтаешь о свадьбе с Люком. Не отрицай.

— Вовсе нет! — вскрикиваю я, недоумевая, как только она догадалась. Конечно, она знает меня всю жизнь. Но все равно от ее ясновидения просто мороз по коже пробирает.

Она прищуривается.

— Лиззи, — грозит пальцем Шер.

— Ладно-ладно, — говорю я, присаживаясь напротив кроваво-красного киоска по продаже винила. Мы в «Хониз», сомнительном караоке-баре на полпути между квартирой Чаза на Восточной Тринадцать, где остановилась Шери, и квартирой матери Люка, на углу Восточной Восемьдесят один и Пятой авеню, так что для нас одинаково сложно (или легко, зависит от точки зрения) добраться до дома.

«Хониз», может, и дешевый бар, но, по крайней мере, он обычно пуст — во всяком случае, до девяти вечера, пока не показываются серьезные любители караоке, — так что мы можем спокойно поговорить, а диетическая кола стоит тут всего доллар. Плюс ко всему барменша — панковского вида корейская американка, немного за двадцать, — не интересуется, собираемся мы заказывать что-то еще или нет. Она слишком занята руганью со своим приятелем.

— Я действительно хочу выйти за него, — подавленно признаю я, слушая, как барменша кричит в свой розовый мобильник: «Ты знаешь кто? Знаешь? Ты — кретин!». — Я люблю его.

— Это прекрасно, что ты любишь его, Лиззи, — говорит Шери. — Это абсолютно нормально. Но я не уверена, что переезд к нему — это замечательная идея. — Ну вот. Теперь она закусила нижнюю губу. — Я просто…

Я поднимаю глаза от диетической колы:

— Что?

— Лиззи… — Ее темные глаза кажутся бездонными в неярком освещении бара. — Люк — замечательный во всех отношениях. И я думаю, то, что ты сделала — помирила его родителей и уговорила Люка последовать за мечтой и заняться медицинской карьерой, — действительно клево. Но если говорить о ваших перспективах… Я смотрю на нее, абсолютно оглушенная.

— Что о перспективах?

— Я просто не вижу их.

Не могу поверить, что она это сказала. И ЭТО моя лучшая подруга.

— Почему? — спрашиваю я, с ужасом чувствуя, что слезы жгут глаза. — Потому что он — принц? А я — просто девушка из Мичигана, которая слишком много болтает?

— Ну, — говорит Шери, — что-то вроде того. Понимаешь, Лиззи… ты хочешь смотреть марафоны Настоящего Мира в кровати с пинтой «Баскин Роббинс» и последним выпуском «Шитья сегодня». Ты хочешь слушать «Аэросмит» па полную громкость, пока подшиваешь платья пятидесятых на своем «Зингере-5050». Ты можешь себе представить, что делаешь это все перед Люком? Я хочу спросить, ты ведешь себя естественно рядом с ним? Или ты ведешь себя гак, как должна вести себя девушка, которая, по твоему мнению, могла бы понравиться Люку?

Я свирепо смотрю на нее.

— Не могу поверить, что ты меня об этом спрашиваешь. — И почти плачу, хотя и стараюсь этого не показывать. — Конечно, я остаюсь самой собой рядом с Люком.

Хотя вынуждена признать, что каждый день, с тех пор как приехала в Нью-Йорк, я надеваю утягивающие трусы. Oни оставляют ярко-красные полосы на животе, и мне нужно ждать, пока полосы побелеют, прежде чем позволить Люку увидеть меня обнаженной.

Но это только потому, что я снова начала есть хлеб, когда была во Франции, и чуть поправилась! Совсем чуть-чуть. Около пятнадцати фунтов.

О боже, Шери права!

— Слушай, — говорит Шери, очевидно заметив, что я потрясена, — я не говорю, что ты не должна переезжать к нему, Лиззи. Я просто говорю, что тебе, возможно, стоит повременить с планированием свадьбы. Твоей свадьбы. С Люком.

Я поднимаю голову и смахиваю выступившие слезы.

— Если твоими следующими словами будет утверждение, что он не станет покупать корову, если может получать молоко бесплатно, — с горечью говорю я, — меня действительно стошнит.