Беру свои слова обратно - Суворов Виктор

До введения генеральских званий звание «командарм» существовало менее пяти лет. Командармов было немного: в 1937 году — пять командармов 1 ранга и десять 2 ранга. После расстрелов еще несколько человек получили звания командармов. Среди них Конев, Кулик, Мерецков, Тимошенко, Шапошников, Ковалев, Тюленев. Но не было среди них никого по фамилии Климовских. И уж явно не было среди них никакого «командарма Клыча». А был на Западном фронте генерал-лейтенант артиллерии Николай Александрович Клич.

Далее в повествовании «военного писателя» появляется «командарм» Еременко. После войны Андрей Иванович стал Маршалом Советского Союза. Неужели «автору ряда книг по истории разведывательно-диверсионной службы» трудно взять мемуары маршала и проверить, какое звание тот имел в описываемый период? Звание «комкор» Еременко получил 4 ноября 1939 года, «генерал-лейтенант» — 4 июня 1940 года. Не был Андрей Иванович командармом ни до введения генеральских званий, ни после.

И уж если «военному писателю» так понравились отмененные воинские звания, то почему он Жукова не называет командармом?

С маршалами — беда. Наш автор вспомнил «Константина Мерецкова». Если вы, мэтр, про будущего Маршала Советского Союза, то звали его Кириллом Афанасьевичем.

Продемонстрировав знание предмета, «военный писатель» обличает Павлова: мол, нехороший был человек. Единственный источник: воспоминания «полковника ГРУ» Мамсурова, который Павлова арестовывал. Неужто вертухай Мамсуров что-то хорошее мог рассказать про арестанта?

Кстати, это тот самый Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров, который, поднявшись до звания генерал-полковника, в 1957 году готовил вместе с Жуковым государственный переворот, но в последний момент струсил и покаялся перед Хрущевым.

Совсем сшибает с ног заключительный подзаголовок разоблачительной статьи: «Нашивки за прыжок в окно». «Военный писатель» продолжает рассказ про обстановку в штабе Западного фронта 5 июля 1941 года: «Из окна штабного барака выпрыгнул известный в свое время военачальник... Приземлился неудачно — вывихнул ногу, и его увели в санчасть. На следующий день Мамсуров видел его с костылями. Но более всего его удивило, что на груди полководца на отглаженной щегольской гимнастерке появились две ленточки — золотая и красная, обозначавшие тяжелое и легкое ранения, — эти отличия были введены накануне. Военачальник явно был убежден, что воевать осталось недолго, и хотел в будущем по максимуму поиметь от своего участия в боевых действиях. То, что „увечье“ и „царапину“ он получил при прыжке из окна штаба, его, похоже, нисколько не смущало. Этот шапкозакидатель тоже чем-то напоминал командарма 1 ранга Павлова».

Вот видите, как все просто: сам «командарм 1 ранга» Павлов в окно от страха не прыгал и нашивок за прыжки в окно на себя не цеплял, но кто-то безымянный сигал в окно, и это очень похоже на поведение Павлова. При таких-то полководцах удивляться не приходится крушению Западного фронта.

Но я вам, уважаемый «военный писатель», не поверю. Не было такого в штабе Западного фронта 5 июля 1941 года. И быть не могло. Врет ваш «полковник ГРУ». Удивляюсь: неужто вы, «военный писатель», вранье распознать не способны? В Красной Армии нашивки за ранения были введены приказом НКО No 213 от 14 июля 1942 года. Через год с неделей после описываемых вами событий.

— 3 -

О Кулике и Павлове написано много статей и книг. Их высмеивал некто Озеров в своих казенных киноэпопеях. Над ними глумились всевозможные Бондаревы и Стаднюки. Но все обвинения против Павлова и Кулика — на уровне «Независимого военного обозрения». Люди, подобные «военному писателю» Болтунову, берутся за описание военных способностей генерала армии Павлова, не удосужившись поинтересоваться, какое у него было воинское звание, не зная названия округа, которым он командовал перед войной, не имея отдаленного представления о тех процессах, которые происходили в Красной Армии, не помня имен полководцев, даже весьма знаменитых, не зная фамилий генералов и имен маршалов, о которых рассказывают доверчивым читателям.

Спорить с Озеровыми — Болтуновыми — Бондаревыми — Стаднюками нет смысла.

О Дмитрии Григорьевиче Павлове и Григории Ивановиче Кулике есть другие свидетельства. И есть документы.

Например, такие. На совещании по военной идеологии 13 мая 1940 Д.Г. Павлов заявил: «У нас врагов народа оказалось столько, что я сомневаюсь в том, что вряд ли они были все врагами» (РГВА, фонд 9, опись 36, дело 2861, лист 160).