День "М" - Суворов Виктор

А посольству и торговому представительству — платить. «Нет, — говорят дипломатические товарищи, — так дела не делаются: надо писать в Москву, согласовать с Наркоматом обороны и Наркоматом авиационной промышленности, те направят заказ в Наркомат торговли, там вопрос обсудят эксперты, согласуют с Наркоматом иностранных дел, подключим финансистов.»

Тут один нетерпеливый из авиационной делегации: «Нам бы поскорей — дайте я в Москву шифровку шарахну». Написал текст, зашифровал и просит отослать по адресу: «Москва, Иванову». Тут уж все посольство восстало, сам товарищ Деканозов возмутился: да не может быть такого адреса, это вроде как — на деревню дедушке. «А вы пошлите», — тот из делегации упорствует.

Долго ругались. Наконец, шифровку отослали. Удивительно, но в Москве шифровка адресата нашла. Очень даже быстро. И пришел ответ. Без промедления. Вроде громыхнуло над посольством. Был тот ответ краток и прост, как приговор революционного трибунала. Московский адресат, товарищ Иванов, так рыкнул, что самолеты были куплены без промедления, счета оплачены сполна, а драгоценный груз курьерской скоростью отправлен куда следует.

Товарищ Деканозов и другие ответственные товарищи сообразили, кто в Москве скрывается под скромной фамилией. Конечно, конечно, это был ОН. За кремлевскими стенами под псевдонимом Иванов жил и работал сам товарищ Иванович. Он же — Васильев. Он же Чижиков, он же Коба, он же Бесошвили и Джугашвили, он же Сталин и Сталин.

Много было у Сталина псевдонимов. Одни отсеклись, забылись и стерлись, другие остались. Псевдоним «Иванов» оставался до самого конца и использовался в ситуациях экстраординарных.

Все это я рассказываю вот к чему: однажды, в 1936 году, Сталин собрал авиационных конструкторов у себя на ближней даче, угостил со всем кавказским гостеприимством, а потом поставил задачу построить самолет (лучший в мире, этого пояснять не надо) под названием «Иванов».

Работы над проектом «Иванов» вели одновременно многие коллективы, в том числе под руководством Туполева, Немана, Поликарпова, Григоровича. В те времена под общим руководством Туполева работали конструкторские группы Петлякова, Сухого, Архангельского, Мясищева, под руководством Поликарпова

— Микоян и Гуревич, у Григоровича работали Лавочкин и Грушин. Все, что Сталин приказал Туполеву, Григоровичу или Поликарпову, автоматически распространялось и на вассальные конструкторские группы.

Одним словом, вся советская авиационная конструкторская мысль сконцентрирована на выполнении единой задачи. И не думайте про кооперацию. Как раз наоборот: жестокая конкуренция — победит сильнейший, а кнутов и пряников у товарища Иванова в достатке. Излишне пояснять, что «Иванов» — боевой самолет, не мог же Сталин бросить почти всех своих конструкторов на разработку самолета для гражданских нужд.

Любой справочник по истории авиации дает исчерпывающий материал о том, что из проекта «Иванов» в конечном итоге получилось, и коммунистические историки упирают на конечный результат. А я зову своих читателей разобраться в другом вопросе: не что получилось, а ЧТО ЗАМЫШЛЯЛОСЬ.

В истории советской авиации был только один самолет, который разрабатывался под сталинским псевдонимом, причем, девиз проекта — не по инициативе верноподданных низов, а по инициативе самого Сталина. Авиаконструктор В. Шавров свидетельствует: «Девиз „Иванов“ — по указанию Сталина (это был его телеграфный адрес)». (История конструкций самолетов в СССР 1938 — 1950. М., Машиностроение, 1988, с. 45). Самолета еще нет, конструкторы еще и карандашей в руки не взяли, а Сталин уже дал самолету свое имя. А ведь это именно тот самолет, на который Сталин делает ставку в грядущей Второй мировой войне, о необходимости и неизбежности которой он говорит постоянно и открыто. Есть ли другой самолет, на разработку которого Сталин бросил столько конструкторских сил? Что же нужно заказчику?

Может быть, «Иванов» — стратегический бомбардировщик, который создается для того, чтобы отбить у потенциальных агрессоров желание нападать? Нет. Это не так. Стратегический бомбардировщик уже создан. Вспомним: идет тот самый 1936 год, в котором Петляков завершил работу над ТБ-7. Если Сталин намерен войну предотвратить, то не надо собирать конструкторов, не надо ставить им задачу на разработку нового самолета, а надо просто пустить в серию ТБ-7. Вот его бы и назвать «Ивановым» или прямо и открыто — «Сталиным». Какая символика: тут вам и полет в заоблачных недосягаемых высотах, тут и мощь несокрушимая, и сила удара, и предупреждение врагам, и много еще всякого придумали бы поэты и пропагандисты. Но нет. Не нужен товарищу Сталину самолет для предотвращения войны.