100 великих военных тайн - Курушин Михаил Юрьевич

Как и все турки, он не испытывал особой любви к оккупантам. Но при этом выражал свои чувства довольно необычным способом. Так однажды он угнал мотоцикл французского офицера, за что был посажен в тюрьму. В дальнейшем список его преступлений рос, и дело закончилось тем, что французский трибунал приговорил его к трем годам каторжных работ и отправил в лагерь в Марсель.

Вернувшись в Турцию и не имея определенной специальности, Базна пошел по единственному возможному для него пути: устроился работать кавасом (так в Турции называли тех, кто служил прислугой у иностранцев). Сначала он работал шофером у югославского посла Янковича, потом – у американского военного атташе полковника Класса, а в начале 1942 года поступил на службу к советнику немецкого посольства Йенке. Работая у Янковича, Базна женился, однако вскоре отправил жену к родственникам. Тот же Янкович обратил внимание, что у Базны неплохой голос, и порекомендовал ему учиться петь. Тот последовал совету, но его первый публичный концерт во французском клубе в Стамбуле закончился полным провалом. В результате его единственной отдушиной стала фотография, которой он увлекался с детства.

Весной 1943 года Йенке пригласил Базну к себе в кабинет и сказал, что в связи с материальными обстоятельствами больше не может позволить себе держать личного слугу. Так Базна вновь оказался на улице без средств к существованию. Однако в апреле 1943 года ему улыбнулась удача. Прочитав в газете объявление о том, что первому секретарю английского посольства Дугласу Баску требуется шофер, он воспользовался случаем. Удивительно, но английская служба безопасности не удосужилась проверить, чем раньше занимался Базна, и факт его работы у Йенке остался для Баска неизвестным.

Работая у Баска, Базна не только исполнял обязанности шофера, но и убирал комнаты советника, чистил его одежду, прислуживал за столом, когда в доме бывали гости. Благодаря этому ему удалось узнать, где Баск хранил секретные документы, которые приносил домой из посольства для работы. Однажды, когда Баск забыл запереть стол, он взял их, прочитал и через несколько часов вернул на место. Пропажу никто не заметил, и это навело Базну на мысль заняться шпионажем. Он решил фотографировать документы и продавать снимки сотрудникам немецкого посольства.

Однако Баск не всегда приносил документы домой. Поэтому Базна решил попробовать устроиться на службу в дом английского посла в Турции сэра Хью Нэтчбулл-Хьюгессена, благо тот искал человека на должность камердинера. Тут ему повезло еще раз. Дело в том, что у Баска только что родилась дочь, и он был не прочь сократить свои расходы и с радостью воспринял просьбу Базны рекомендовать его на должность камердинера к сэру Хью.

Так в начале октября 1943 года будущий шпион оказался в доме английского посла. В обязанности Базны входило следить за гардеробом дипломата, помогать ему одеваться и готовить для него ванну. Благодаря этому он очень скоро узнал, где сэр Хью хранит документы, сделал слепки с ключей от личного сейфа посла и ящика, в котором секретные бумаги лежали, когда тот с ними работал, и даже перефотографировал некоторые. Так на руках у Базны оказались две катушки фотопленки, содержащие пятьдесят два снимка. С ними он и решил отправиться в германское посольство с целью продать их за баснословную по тем временам сумму – 20 тысяч фунтов стерлингов.

Встретившись с Йенке, он сказал:

– У меня есть возможность фотографировать документы в английском посольстве. Все бумаги помечены грифом «секретно» или «совершенно секретно». Сейчас я могу предложить вам две пленки, за которые хочу получить 20 тысяч фунтов стерлингов. Если вы примете мое предложение, каждая последующая фотопленка будет стоить 15 тысяч фунтов стерлингов.

Йенке был поражен предложением Базны. Но, не желая брать на себя ответственность, он срочно связался с резидентом СД Мойзишем и вызвал его к себе. Выслушав предложение Базны, Мойзиш заявил, что не может сам принять решение и вынужден посоветоваться с Берлином. Подумав, Базна согласился подождать до 30 октября. В этот день он обещал прийти вновь и принести пленки.

На следующее утро Мойзиш доложил о состоявшейся беседе германскому послу фон Папену. После непродолжительного совещания было решено отправить министру иностранных дел Германии Риббентропу телеграмму следующего содержания:

«Министру иностранных дел Германии. Совершенно секретно. Один из служащих английского посольства, выдающий себя за камердинера посла Великобритании, обратился с предложением доставить нам фотопленки подлинных совершенно секретных документов. За первую партию документов, которые будут доставлены 30 октября, он требует 20 тысяч фунтов стерлингов. За каждую следующую катушку нужно будет платить 15 тысяч фунтов стерлингов.