Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Гарднер Лоренс

О превращении Иисусом воды в вино, считающемся первым из его чудес, говорится только в Евангелии от Иоанна. Следует отметить, что евангелист не упоминает о том, что вино кончилось на свадьбе, как это зачастую неправильно цитируется в Переводах. На самом деле в тексте говорится так: «И как недоставало вина, то Матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них». Согласно ритуалу, описываемому в «Свитках Мертвого моря», объясняется все очень просто. В данном обряде (соответствующем таинству евхаристии) причащаться вином разрешалось только давшим (в присутствии священнослужителя) обет целибата. Все остальные присутствовавшие относились к категории непосвященных, и их участие в церемонии ограничивалось ритуалом очищения водой. Среди них были женатые люди, новообращенные, неевреи и иудеи-миряне. Далее в Евангелии говорится: «Было же тут шесть каменных водоносов, стоявших по обычаю очищения Иудейского». Огромное значение поступка Иисуса состоит в том, что он взял на себя задачу ниспровергнуть древнюю традицию, — полностью отказавшись от воды, он позволил «нечистым» гостям причаститься священным вином. «Распорядитель», отведавший вина, «не знал, откуда это вино, знали только служители, почерпавшие воду». Он никак не прокомментировал чудесное превращение, а только выразил свое удивление по поводу того, что «лучшее вино» (в отличие от воды — «худшего вина») было подано на столь поздней стадии торжества.

Мария поступила правильно, приказав слугам во всем повиноваться Иисусу, ибо в данном эпизоде он «явил славу Свою; и уверовали в Него ученики Его».

Причащение освященным вином и хлебом являло собой многовековую традицию ессеев, а не нововведение более позднего христианства. Со временем христианская церковь, присвоив себе старинный обычай, представила его как собственное таинство евхаристии, символизирующее Тело и Кровь Христову. Согласно подложной евангельской ссылке, учреждение таинства якобы произошло во время Тайной вечери (например, у Матфея 26:26—28).

В схожей аллегорической форме представлен в Евангелии и известный эпизод, носящий название «Насыщение пяти тысяч». Иудейские законы были строги, а Иисус в своем новом пасторстве стремился быть великодушным. Как правило, неевреям разрешалось присутствовать на иудейских религиозных ритуалах лишь при условии их твердой решимости обратиться в новую веру и гарантии соблюдения ими иудейских обычаев (включая и обрезание, если они мужского пола). Мысли Иисуса, однако, были устремлены к не подвергнутым обряду обрезания неевреям, — а почему бы и им не даровать возможность общения с Иеговой? В конце концов, ведь он же разрешил им в Кане причаститься освященным вином!

Концепция веры в Бога, разделенной поровну между иудеями и неевреями, превратилась в движущую силу миссии Иисуса. Но эта идея была более чем революционна; твердокаменным иудеям-ортодоксам она казалась просто возмутительной, ибо Иисус присвоил себе право распоряжаться тем, что было их собственной исторической привилегией. Он делал Иегову, бога «избранного народа», доступным для всех, — доступным, практически без всяких оговорок, даже для «нечистых».

Как мы уже видели, неевреев, желавших обратиться в иудаизм, подвергали обряду крещения, в котором они, дабы получить благословение «ловца душ человеческих», под видом «рыб» втаскивались «рыбаками» в лодки. Подобную картину можно было бы наблюдать, мысленно перенесясь в Святая Святых (часть святилища иудейского храма), где священников-левитов именовали «хлебами». При таинстве священства (церемонии возведения в духовный сан) совершавшие богослужение первосвященники-левиты подавали священникам по семь хлебов, а принесшим обет безбрачия рукополагаемым — по пять хлебов и две рыбы. Во всем этом был некий важный, основанный на Моисеевых законах, символизм — хотя неевреи могли принять крещение в качестве «рыб», но стать «хлебом» строгий закон позволял только иудеям.

Иисус еще раз решился пренебречь условностями и позволил «нечистым» неевреям принять участие в том, что обычно предназначалось исключительно для иудеев, — и отнюдь не для любых иудеев, а только тех, кого предполагалось возвести в духовный сан. В качестве объекта своей милости Иисус выбрал не подвергнутых обряду обрезания представителей подвижнического Братства Хама (метафорически называвшегося «Пятью тысячами» ^[35]). Он даровал их «множеству» (административному совету) символическое право на пастырское служение, оделив их «пятью хлебами и двумя рыбами», традиционно вручаемых возводимым в духовный сан иудеям (Марк 6:34—44).