Космонавты Сталина. Межпланетный прорыв Советской Империи - Первушин Антон Иванович

Наибольшую известность получил рассказ «Путешествие в мировом пространстве.» Он был написан в 1882 году и опубликован среди других «полуфантазий.» Впервые его переиздали в журнале «Техника – молодежи» (1963) под названием «Лунные кратеры и цирки» после смерти автора. Уже тогда рассказ сократили, однако зачем-то понадобилось издавать и совершенно куцый его вариант, озаглавленный «Путешествие в космическом пространстве», – он был напечатан в сборнике «Вечное солнце» (1979), который, по замыслу редакторов «Молодой гвардии», должен был представить читателю из эпохи «развитого социализма» палитру утопической и научной фантастики конца XIX – начала XX веков. В итоге наиболее значимый для российской литературы рассказ о межпланетном полете был выхолощен и похоронен среди других произведений – вполне «проходных», но зато написанных классиками.

Чем же рассказ Морозова значим? Дело в том, что «этот набросок» (как уничижительно называла «Путешествие» советская литературная критика) был первым рассказом русскоязычного писателя, созданным в форме, которая на полвека станет общепринятой для жанра научной фантастики. В нем удивительным образом сочетаются романтическая поэзия и научные данные, героика великих свершений и гипотезы на грани озарения. Подобная зажигательная смесь целые десятилетия будет подпитывать умонастроения энтузиастов-технократов, став своеобразной смазкой прогресса.

Рассказ Николая Морозова начинается довольно необычно: герой сидит в тюрьме, но ему кажется, будто бы его заключение – это сон, а в реальности он является членом экипажа удивительного межпланетного корабля, направляющегося к Луне:

Далее следует довольно подробное описание состояния невесомости и ощущений, испытываемых космонавтами-народовольцами. Считается, что Морозов первым из писателей достоверно представил эффекты, возникающие при невесомости. И это похоже на правду, потому что описание невесомости у Жюля Верна выглядит ныне иллюстрацией ошибочных взглядов, а до публикации классического труда Константина Циолковского «Грезы о земле и небе и эффекты всемирного тяготения» оставалось еще тринадцать лет.

В озарении Морозова нет ничего удивительного. Эффекты невесомости, возникающие в космическом корабле, движущимся без ускорения, можно вывести уже из первого закона Ньютона, однако обывательское сознание не принимало их, и нужен был прозаик, способный в увлекательной форме рассказать заинтересованным лицам о том, что ожидает человека при полетах к иным мирам. И Морозов мог стать таким человеком, в одном рассказе переплюнув все «космические» романы Жюля Верна…

Только «летучий корабль» подкачал. Цилиндры, прогоняющие через себя мировой эфир, вызывают вопросы. Если бы Николай Александрович удосужился подумать и на эту тему…

Впрочем, в рассказе можно обойтись без подробностей действия двигателей корабля. Тем более, что новых идей в нем и без того хватает.

Например, Морозов вопреки всеобщему убеждению считает опасность столкновения межпланетного корабля с метеором завышенной. И вопреки Жюлю Верну доказывает, что даже кратковременная разгерметизация корабля приведет к резкому снижению давления и гибели экипажа…