Планета призраков - Бушков Александр

На самом деле, если уж объективно, верят и те, и другие. Только – в разное. Верующий верит, что Бог есть и именно он сотворил человеков. Атеист верит, что Бога нет, а человек неким естественным образом произошел от некоей невообразимо древней обезьяны. Доказательств нет ни у одной из сторон: верующий не в состоянии доказать существование Бога, атеист не в состоянии доказать отсутствие Господа. В общем, вопрос веры, и не более того. Разница только в том, что у верующего есть два шанса после смерти, а у атеиста – один. То есть это он так полагает, что один, но кто его знает, как может обернуться, незнание законов, как известно…

Итак, происхождение человека. Для верующего эта проблема никакой сложности не представляет, поскольку он верит тому, что написано в Библии, Коране или Торе. С атеистом сложнее – то есть ему, бедняге, откровенно труднее. Отказавшись от Бога, он вынужден принимать, поддерживать и защищать существование некоего неосязаемого, неощутимого, прямо-таки мистического монстра под названием Природа. Именно так, с большой буквы, и полагается писать. Неким никому не понятным образом эта самая Природа как-то ухитряется едва ли не осмысленно руководить сложнейшими процессами, в том числе и эволюцией человека из мохнатой и вонючей мартышки, жившей до начала времен. Сплошь и рядом мы сталкиваемся с оборотами: «По законам Природы», «Природа произвела…», «Как предусмотрено Природой…» И тому подобное. Положительно, Природа предстает некоей реальной сущностью. То есть занимает в атеистическом сознании место Бога, поскольку свято место пусто не бывает, а Природа не терпит пустот…

Ну, ладно. Как-то это стало похоже на чисто эмоциональные высказывания, а эмоциям, даже самым благородным, тут не место. Мы с вами прилежно, подробно и старательно постараемся рассмотреть массу серьезных вопросов: как и когда начали думать, что человек не Богом сотворен, а самостоятельно, можно сказать, «произошел» от неразумных животин, кто оформил эти взгляды в стройные гипотезы, какими аргументами и доказательствами пользовался. И, наконец, посмотрим, как у нас сегодня обстоит дело с этими гипотезами и какие имеются доказательства – если имеются, конечно.

Ну что же, двинулись, благословясь?

Впервые идея «небожественного» происхождения человека, пожалуй, замаячила в Европе в 1619 году. Именно тогда итальянский ученый книжник Лючилио (или Лучано) Ванини стал оч-чень осторожненько, оч-чень деликатненько высказывать идеи касаемо того, что человек и обезьяна состоят меж собой в родстве (и вроде бы, насколько можно судить из разноречивых сообщений, так и говорил: мол, человек произошел от…)

Со стороны итальянца было большой ошибкой высказывать подобные идеи именно во французской провинции Тулуза. В самом Париже, может, и обошлось бы – мегаполис привык к разным чудакам и оригиналам, которым тогдашние вельможи любили малость покровительствовать, потому что это считалось стильным. Но Тулуза несколько столетий была гнездом всевозможных ересей и сатанинских сект, так что тамошняя инквизиция держала ухо востро и голубиным нравом не отличалась. Книжника как следует порасспросили, откуда он набрался сих опасных сказок и кому их еще рассказать успел, а потом при большом стечении народа, обожавшего подобные зрелища, примотали к столбу на площади. Обложили дровишками, пришел палач, похмыкал, покрутил головой:

– Облизьяны, говоришь? Хых, интеллигенция, вечно вас куда-то не туда заносит…

Чиркнул спичкой о подошву и подпалил дровишки вместе с болтливым итальянцем. Народ одобрительно покрикивал и пихался, чтобы пролезть туда, где лучше видно. Идея родства с обезьяной умами как-то не овладела. Лишь через сто с лишним лет в той же Франции завелся другой мыслитель, на сей раз коренной француз и даже дворянин Жюльен де Ламетри, обладатель ученой степени по медицине и отставной военный хирург. Он, тоже довольно осторожненько, стал высказывать мысль, что между низшими формами жизни (каковыми он полагал не улиток и амеб, а растения) есть некоторая, как бы это выразиться, мадам и месье, преемственность…

Вот только развивать эту идею он не стал, поскольку заболел каким-то психическим расстройством и написал толстенную путаную книгу под названием «Естественная история души», где ставил во главу угла не Бога, а «психические явления». Книга эта вызвала нешуточный скандал, и ее сожгли по приговору суда – но автора заодно не прихватили, потому что времена уже были относительно либеральные. Ламетри стал придумывать новую философию, по которой единственным путем к счастью был атеизм, а смысл существования человека исключительно в том, чтобы наслаждаться жизнью (причем человека он считал чем-то вроде машины). В конце концов философ принял яд и умер, чем, на мой взгляд, изрядно опаскудил собственное учение: ведь покойник, согласитесь, не может получать от жизни никаких удовольствий…