Распутин. Выстрелы из прошлого - Бушков Александр

Интересные дела, не правда ли?

Особенно если учесть, что, по воспоминаниями современников, Рудольфа чертовски интересовали итоги выборов во Франции - где к власти мог прийти генерал Буланже, о котором только дебилы не знали, что он намерен устроить переворот, ввести нечто вроде личной диктатуры и немедленно начать войну с Германией.

Потом, после выстрелов в Майерлинге, будут даже втихомолку говорить о замышлявшемся наследником перевороте. Никаких точных доказательств нет, но слухи ходили упорные и долгие. Достоверно известно, по крайней мере, что Рудольф представлял отцу некие достаточно проработанные «проекты национальной обороны», опять-таки решительно расходившиеся с курсом на австро-германскую дружбу…

А главное, вокруг самого Майерлинга немало тайн. По округе опять-таки слишком долго и слишком упорно кружили слухи о загадочных незнакомцах, болтавшихся возле Майерлинга перед случившимся. Достоверных свидетельств того, что же все-таки в охотничьем домике происходило непосредственно перед трагедией, не существует. Камердинер наследника Лошек столько раз менял показания, что верить ему перестали уже тогда. Сначала он говорил, что не слышал выстрелов вообще. Потом стал уверять, будто все же слышал два подряд. Бросился в дом, но, увидев, что дверь спальни заперта, еще час ничего не предпринимал. Вообще-то это уже само по себе странно, но главное, врачи установили, что юная баронесса умерла несколькими часами позже Рудольфа, а выстрелов сделано всего два, так что «подряд» прозвучать они никак не могли…

Мрак совершеннейший! Револьвер загадочным образом исчез вскоре после событий в недрах «соответствующих органов» - а заодно в книге рецептов придворной аптеки кто-то (кто-то из своих, имеющих доступ!) вырвал все страницы, касающиеся Рудольфа, и вклеил на их место другие, несомненно содержащие список лекарств, полученных наследником, не имеющий ничего общего с реальностью.

Но самое интересное начинается гораздо позже. Тогда, в 1889-м, историю постарались замять быстро и решительно: о баронессе не упоминали вообще, будто ее и не бывало, смерть наследника сначала официально объясняют сердечным приступом, но уже через сутки объявляют все же о самоубийстве, совершенным «под влиянием минутного умопомрачения». И делают всё, чтобы все, абсолютно все забыли не только об этой истории, но и о самом Рудольфе - будто и не жил…

Проходят годы, десятилетия. Давным-давно не существует и Австро-Венгерской империи, и охотничьего домика Майерлинг, сразу же после трагедии перестроенного и отданного под женский монастырь…

1938 год. Гитлеровские войска входят в Австрию, присоединяя ее к рейху. И в институте патологии при венском Университете объявляется эсесовец Иозеф Фитцхум, штандартенфюрер из Главного управления СД, только что назначенный заместителем начальника полиции Вены. И требует немедленно отыскать для него протокол вскрытия Рудольфа. Сотрудники института в совершеннейшей растерянности - они про эти бумаги уже и забыли, в жизни в руках не держали, даже не знают, где они могут валяться…

Штандартенфюрер настаивает. После долгих поисков документы все же находят где-то в дальних уголках подвала, где они валяются под толстенным слоем пыли чуть ли не пятьдесят лет. И немец их увозит в Берлин.

В 1941 г. в Аугсбурге в богадельне умирает нищая старушка, когда-то в другой жизни, блиставшая при венском дворе. Это - графиня Лариш-Валлерзее, личность в свое время известная одна из тех пронырливых кумушек, что обычно посвящены во все мыслимые секреты, между прочим, родственница Рудольфа. В свое время, вскоре после его смерти, графиня выпустила обширные мемуары, больше похожие на дешевый авантюрный роман. Решительно все тогда же признали их неприкрытой туфтой. Но десятилетия спустя, незадолго до смерти, графиня решила написать другие мемуары, уже настоящие. Как оно все было на самом деле, и что она об этом знает - а знала она, все историки сходятся, ох как немало…

Старушка успела поставить последнюю точку и завещала рукопись одному из служителей богадельни, который к ней относился особенно заботливо: мол, озолотишься, сынок, если грамотно продашь издателям…

Так вот, едва старушка умерла, а наследник не успел еще полистать мемуары, в богадельне объявился эсесовский чин по фамилии Фитцхум. Никаких совпадений, это тот же самый. И отбирает рукопись у растерянного санитара…