«Фэн-шуй без тормозов» - Донцова Дарья

– А то нет!- поежилась Клёпа.- Не каждый день в магазине покупатели мрут. Ох и влетело мне от Цnbsp;ахмета…

– От хозяина?

– Ага.

– Эа что?

– Не понравилось ему появление милиции. Орал, как взбесившийся барсук: «Почему ты разрешила бабе тапки тут отбросить?» А я откуда знала? На ней не было написано: «Сейчас помру». Выглядела нормально, разговаривала вежливо, потом брык - и нету.

– Давай-ка подробно, в мельчайших деталях.

Клёпа скривилась.

– Пожалуйста!- взмолилась я.- У меня тоже есть начальник, вроде твоего Цnbsp;ахмета. Если не нарою интересных сведений, скандал закатит.

– Бо они могут,- с сочувствием кивнула брюнетка.- Погоди, щас все вспомню.

Я вся превратилась в слух.

День, когда скончалась Фира, начался для Клёпы крайне неудачно. Утром она порезала палец, запачкала кровью белую юбку, а потом, открывая магазин, попала по больному месту щеколдой, и красные капли оросили футболку. Кое-как застирав ее, Клёпа устроилась за кассой, и тут косяком пошли идиотки. Они входили в торговый зал, окидывали взглядом полки и, произнося одну и ту же фразу: «Сапоги не нужны»,- быстро уходили прочь.

Ни одна из них не удосужилась пройтись по залу. А на одном стеллаже, между прочим, полно босоножек. Конечно, продавщице следовало сказать об этом женщинам, но Клёпа, расстроенная из-за травмированного пальца и двух испорченных вещей, предпочитала помалкивать. В конце концов, она получает твердый оклад, ей плевать на выручку Цnbsp;ахмета.

Около полудня наступило затишье, Клёпа спокойно читала журнал, когда в магазинчик вошла худенькая девушка. В отличие от остальных, она внимательно изучила ассортимент и спросила:

– Эелененькие сабо тридцать восьмого размера есть?

Клёпе страшно не хотелось шевелиться. Чтобы отделаться от покупательницы, она уже хотела соврать: «Нет, остались лишь маленькие». Но девушка вдруг сказала:

– Энаете, я копила на купальник, да заначку стырили. А тут деньги мне неожиданно перепали, вот и хочу обновку купить. Боюсь, как бы бабки опять не украли.

– Сейчас принесу,- устыдилась Клёпа и пошла в подсобку.

Когда она вернулась, в торговом зале творилось форменное безобразие. По залу с визгом носились озорники детсадовского возраста. Малыши уронили часть сапог, а их мамаша - растрепанная черноволосая смуглая тетка,- держа на руках худосочное создание в красном чепчике, сосредоточенно изучала ассортимент.

Клёпа сунула девушке коробку с сабо и возмутилась:

– Эдесь не парк развлечений!

– Я хочу купить сапоги,- заявила баба и села на банкетку.

Дети, поняв, что мать временно забыла о них, устроили новый шабаш. У Клёпы закружилась голова, к горлу подступила тошнота.

– Успокойте их,- попросила она женщину.

– А то ж детки!- отмахнулась мамаша.- Им положено шуметь!

– Они другим мешают,- возразила Клёпа.- Видите, у окна девушка обувь примеряет.

– Эаткнитесь!- заорала мамаша на ребятишек. Они перестали визжать, зато завелся карапуз у нее на руках - завизжал, как поросенок, увидевший хозяина с тесаком в руке.

– Как вы их выносите?- не сдержалась Клёпа.

– Кого?- изумилась покупательница.

– Детей!- рявкнула продавщица.- С ума сойти можно от их гвалта!

– Че? Сюда надо одной заходить?- пошла в атаку тетка.- Кровиночки мои тебе поперек горла? Своих родить не можешь, так чужих ненавидишь? Думаешь, эксклюзивом торгуешь? Говнодавы одни на полках стоят!

Клёпа вообще-то не дает себя в обиду, наглых хамок она легко ставит на место, но в то мгновение ей неожиданно стало совсем плохо. Эелудок, словно скоростной лифт, стартовал вверх, лоб похолодел, а уши, наоборот, горели огнем.

– Наверное, на меня так суета подействовала,- объясняла она мне сейчас,- столько капризных детей разом к нам не заходило. Ну приведут одного, двух, те сядут на диванчик и ждут. А чтобы так носиться… Вот поэтому башку мне и заломило.

В общем, Клёпа чуть не свалилась в обморок. У нее сильно застучало в ушах, заколотилось в груди, задергалось в низу живота. И вдруг внезапно наступила тишина.

– Больше я сюда ни ногой!- ворвался в уши Клёпы противный голос многодетной мамаши.- И всем во дворе расскажу, как здесь покупателей встречают! Пошли, ребята!

Малыши высыпали на улицу, тетка ушла следом.

– Я еле-еле в себя пришла,- вздохнув, сказала Клёпа.- Прямо колотило всю! Такое ощущение было, будто я пьяная, и спать хотелось. Я еще подумала: замуж выйду - больше одного не рожу.

– Я тоже не люблю шума,- согласилась я.

– В клуб я нормально хожу, а ведь там музыка орет, и ничего!- недоумевала Клеопатра.- Но тут меня натурально повело!

– День с утра не задался, ты понервничала из-за пальца,- посочувствовала я.- Или, может, погода менялась, вот давление и запрыгало. И еще. Чужие дети вообще раздражают. Своим-то простишь любое безобразие, а посторонним нет.

– Энаешь, что меня больше всего обозлило?- призналась Клёпа.- Ладно, мелкие шкодили, что с них возьмешь, они ж маленькие. Мамаша, дура, нарожала сто штук, а воспитать не может. Но с ней девчонка была, уже взрослая. Так та сидела и вязала! Видела, как братья и сестры безобразничают, а не остановила их.

Я сделала стойку.

– Вязала? Спицами?

– Да,- кивнула Клёпа. И фыркнула: - Типичная пофигистка! Вон там пристроилась, в кресле. Может, она больная? Походка у ней странная, бочком как-то ходит.

Я попыталась сложить картинку:

– У матери было много малышей?

– Ну да,- с раздражением из-за моей бестолковости сказала Клёпа.- Точное число не назову, они носились туда-сюда, взад-вперед, шмыг-брык! Может, четверо? Или пятеро! Мельтешили мухами! Как вспомню, так тошнит. Интересно, бывает аллергия на детей?

– Вполне вероятно,- пробормотала я,- на свете всякое случается. А возраст у безобразников какой?

– Не знаю.

– Совсем крошки?

– Они разговаривали. Но не школьники.

– Лет шесть?

– Нет, меньше.

– Пять?

– Скорей всего.

– А еще девочка-подросток?

– Ну да!- всплеснула руками Клёпа.- Взрослая совсем, лет тринадцати. Я в таком возрасте вовсю матери помогала, а если не хотела, то живо затрещину получала. Ба же сидела и вязала! Ни малейшего внимания на младших. Правда, послушная, едва маманька уходить приказала, вскочила и вон кинулась, ни слова не говоря. Ну и семейка!

– Эначит, ты ушла в подсобку за сабо, вернулась - в зале суета, а девица вяжет, сидя в кресле?- подытожила я.

– Верно.

– И что случилось после ухода этой орды?

Клёпа наклонилась, достала из-под прилавка бутылку воды, сделала глоток и стала загибать пальцы на руке.

– Я посидела секунду, подождала, пока сердце успокоится. Собрала расшвырянную обувь, поставила ее на стенд, подошла к покупательнице. И тут… бр…

Продавщица поежилась.

– Девушка сидела на диванчике, привалившись к стене и опустив голову. Я сначала подумала, что ей тоже от гама плохо стало, ну и позвала осторожно: «А, хотите водички?» Ответа не дождалась, потрясла за плечо… А она - брык! Вау! Эуть! Эесть! Выскочила я на улицу, хотела заорать, но удержалась. Позвонила в милицию, а уж потом Цnbsp;ахмету. Думаешь, хозяин после того, как менты укатили, меня домой отпустил, сказал нежно: «Иди, Клёпочка, отдохни, ты столько пережила, вот тебе премия, купи себе новую юбку»? Фиг! Велел до полуночи в магазине куковать. Гад!

– Как звали женщину с детьми?

– Я с ней не знакомилась.

– Опиши внешний вид многодетной.

– Т во такая, высокая. Или у нее каблуки были? Ну… типа… нормальная…

– Цвет волос?

– Темная, кудрявая, волосы длинные, лицо желтое.

– Глаза?

– Не видела.

– Особые приметы? Шрамы, родинки, какое-нибудь уродство - заячья губа, например? Слишком оттопыренные уши?- без всякой надежды на успех вопрошала я.

Мой друг мент Володя Костин частенько повторяет:

– Свидетель - главная беда дознавателя. Ничего не видит, не слышит, плохо соображает. Как начнет описывать человека, мама родная!.. Суммируешь показания и не знаешь, то ли смеяться, то ли запить с горя. Портрет получается - заглядение: двухметровый карлик, лысый кудрявый блондин с черными волосами, одетый в джинсы и вечернее платье, шел с собачкой-птичкой на поводке со средней скоростью сто километров в час. Вот и ищи такого, да поскорее!

Клёпа, выслушав мои вопросы, вытянула губы трубочкой и сообщила:

– Вроде между бровями у ней торчала бородавка. А так тетка совсем обычная. Как я и ты.

– Но мы с тобой мало похожи. Я блондинка, ты брюнетка, цвет глаз разный, одежда тоже!

– Так ведь мы женщины,- подвела черту Клё-па.- И та баба, не мужик.

– Эдорово!- согласилась я.- Бо сильно сужает круг поисков. Ну вспомни хоть что-нибудь! Некую странность, деталь, удивившую тебя…

– А зачем тебе эта тетка?- заинтересовалась Клеопатра.

– Тайна следствия,- отмахнулась я.- Но мне очень надо отыскать ту мамашу.