Кукольный дом - Ибсен Генрик

НОРА. Вы? Вы хотите уверить меня, будто вы могли отважиться на что-нибудь такое, чтобы спасти жизнь вашей жены?

КРОГСТАД. Законы не справляются с побуждениями.

НОРА. Так плохие, значит, это законы.

КРОГСТАД. Плохие или нет, но если я представлю эту бумагу в суд, вас осудят по законам.

НОРА. Ни за что не поверю. Чтобы дочь не имела права избавить умирающего старика-отца от тревог и огорчения? Чтобы жена не имела права спасти жизнь своему мужу? Я не знаю точно законов, но уверена, что где-нибудь в них да должно быть это разрешено. А вы, юрист, не знаете этого! Вы, верно, плохой законник, господин Крогстад!

КРОГСТАД. Пусть так. Но в делах… в таких, какие завязались у нас с вами, вы, конечно, допускаете, что я кое-что смыслю? Так вот. Делайте, что хотите. Но вот ч т о я говорю вам: если меня вышвырнут еще раз, вы составите мне компанию. (Кланяется и уходит через переднюю.)

НОРА (после минутного раздумья, закидывая голову). Э, что там! Запугать меня хотел! Не так-то я проста. (Принимается прибирать детские вещи, но скоро бросает.) Но… Нет, этого все-таки не может быть! Я же сделала это из любви.

ДЕТИ (в дверях налево). Мама, чужой дядя вышел из ворот.

НОРА. Да, да, знаю. Только никому не говорите о чужом дяде. Слышите? Даже папе!

ДЕТИ. Да, да, мама, но ты поиграешь с нами еще?

НОРА. Нет, нет, не сейчас.

ДЕТИ. Ах, мама, ты же обещала!

НОРА. Да, но мне нельзя теперь. Подите к себе, у меня столько дел. Подите, подите, мои дорогие детки! (Ласково выпроваживает их из комнаты и затворяет за ними дверь. Потом садится на диван, берется за вышиванье, но, сделав несколько стежков, останавливается.) Нет! (Бросает работу, встает, идет к дверям в переднюю и зовет.) Элене! Давай сюда елку! (Идет к столу налево и открывает ящик стола, снова останавливается.) Нет, это же прямо немыслимо!

СЛУЖАНКА (с елкой). Куда поставить, барыня?

НОРА. Туда. Посредине комнаты.

СЛУЖАНКА. Еще что-нибудь подать?

НОРА. Нет, спасибо, у меня все под рукой.

(Принимаясь украшать елку.)Сюда вот свечки, сюда цветы… Отвратительный человек… Вздор, вздор, вздор! Ничего такого не может быть! Елка будет восхитительная. Я все сделаю, как ты любишь, Торвальд… Буду петь тебе, танцевать…

Ах!.. Уже вернулся?

ХЕЛЬМЕР. Да. Заходил кто-нибудь?

НОРА. Заходил?.. Нет.

ХЕЛЬМЕР. Странно. Я видел, как Крогстад вышел из ворот.

НОРА. Да?.. Ах да, правда, Крогстад, он заходил сюда на минуту.

ХЕЛЬМЕР. Нора, я по твоему лицу вижу, он приходил просить, чтобы ты замолвила за него слово.

НОРА. Да.

ХЕЛЬМЕР. И вдобавок, как бы сама от себя? Скрыв от меня, что он был здесь? Не просил ли он и об этом?

НОРА. Да, Торвальд, но…

ХЕЛЬМЕР. Нора, Нора, и ты могла пойти на это? Сговариваться с таким человеком, обещать ему что-нибудь! Да еще вдобавок говорить мне неправду!

НОРА. Неправду?

ХЕЛЬМЕР. Ты разве не сказала, что никто не заходил ? (Грозя пальцем.) Чтобы этого не было больше, певунья-пташка. У певчей пташки горлышко должно быть всегда чисто, ни единого фальшивого звука! (Обнимает ее за талию.) Не так ли? Да, я так и знал. (Выпускает ее.) Ах, как у нас тепло, уютно. (Перелистывает бумаги.)

НОРА (занятая украшением елки, после короткой паузы). Торвальд!

ХЕЛЬМЕР. Что?

НОРА. Я ужасно рада, что послезавтра костюмированный вечер у Стенборгов.

ХЕЛЬМЕР. А мне ужасно любопытно, чем-то ты удивишь на этот раз.

НОРА. Ах, эта глупая затея!

ХЕЛЬМЕР. Ну?

НОРА. Я никак не могу придумать ничего подходящего. Все у меня выходит как-то глупо, бессодержательно.

ХЕЛЬМЕР. Неужели малютка Нора пришла к такому заключению?

НОРА (заходя сзади и опираясь локтями о спинку его кресла). Ты очень занят, Торвальд?

ХЕЛЬМЕР. Гм!

НОРА. Что это за бумаги?

ХЕЛЬМЕР. Банковские дела.

НОРА. Уже?

ХЕЛЬМЕР. Я добился от прежнего правления полномочий на необходимые изменения в личном составе служащих и в плане работ. На это и уйдет у меня рождественская неделя. Хочу, чтобы к Новому году все уже было налажено.

НОРА. Так вот почему этот бедняга Крогстад…

ХЕЛЬМЕР. Гм!

НОРА (по-прежнему опираясь локтями на спинку кресла, тихонько перебирает пальцами волосы мужа). Не будь ты так занят, я бы попросила тебя об одном огромном одолжении, Торвальд.