Трагедия господина Морна - Набоков Владимир Владимирович

• Ты как сказал? Ослышался я? Ганус,
• ты… каешься, жалеешь и как будто
• благодаришь за наказанье!

ГАНУС:

• Нет.
• Скорбей сердечных, слез моей Мидии
• я королю вовеки не прощу.
• Но посуди: пока мы выкликали
• великие слова — о притесненьях,
• о нищете и горестях народных,
• за нас уже сам действовал король…

ТРЕМЕНС:

(тяжело зашагал по комнате, барабаня на ходу по мебели)

• Постой, постой! Ужель ты правда думал,
• что вот с таким упорством я работал
• на благо выдуманного народа?
• Чтоб всякая навозная душа,
• какой-нибудь пьянчуга-золотарь,
• корявый конюх мог бы наводить
• на ноготки себе зеркальный лоск
• и пятый палец отгибать жеманно,
• когда он стряхивает сопли? Нет,
• ошибся ты!..

ЭЛЛА:

• Чуть голову направо…
• каракуль натяну вам…
• Папа,
• садись, прошу я… Ведь в глазах рябит.

ТРЕМЕНС:

• Ошибся ты! Бунты бывали, Ганус…
• Уже не раз на площадях времен
• сходились — низколобая преступность,
• посредственность и пошлость… Их слова
• я повторял, но разумел другое, —
• и мнилось мне, что сквозь слова тупые
• ты чувствуешь мой истинный огонь,
• и твой огонь ответствует. А ныне
• он сузился, огонь твой, он ушел,
• в страсть к женщине… Мне очень жаль тебя.

ГАНУС:

• Чего ж ты хочешь? Элла, не мешайте
• мне говорить…

ТРЕМЕНС:

• Ты видел при луне
• в ночь ветреную тени от развалин?
• Вот красота предельная, — и к ней
• веду я мир.

ЭЛЛА:

• Не возражайте… Смирно!..
• Сожмите губы. Черточку одну
• высокомерья… Так. Кармином ноздри
• снутри — нет, не чихайте! Страсть — в ноздрях.
• Они теперь у вас, как у арабских
• коней. Вот так. Прошу молчать. К тому же
• отец мой совершенно прав.

ТРЕМЕНС:

• Ты скажешь:
• король — высокий чародей. Согласен.
• Набухли солнцем житницы тугие,
• доступно всем наук великолепье,
• труд облегчен игрою сил сокрытых,
• и воздух чист в поющих мастерских —
• согласен я. Но отчего мы вечно
• хотим расти, хотим взбираться в гору,
• от единицы к тысяче, когда
• наклонный путь — к нулю от единицы —
• быстрей и слаще? Жизнь сама пример —
• она несется опрометью к праху,
• все истребляет на пути своем:
• сперва перегрызает пуповину,
• потом плоды и птиц рвет на клочки,
• и сердце бьет снутри копытом жадным,
• пока нам грудь не выбьет… А поэт,
• что мысль свою на звуки разбивает?
• А девушка, что молит об ударе
• мужской любви? Все, Ганус, разрушенье.
• И чем быстрей оно, тем слаще, слаще…

ЭЛЛА:

• Теперь сюртук, перчатки — и готово!
• Отелло, право, я довольна вами…

(Декламирует.)

• «Но все же я тебя боюсь. Как смерть,
• бываешь страшен ты, когда глазами
• вращаешь так. Зачем бы мне бояться, —
• не знаю я: вины своей не знаю,
• и все же чувствую, что я боюсь^{2}…»
• А сапоги потерты, да уж ладно…

ГАНУС:

• Спасибо, Дездемона…

(Смотрится в зеркало.)

• Вот каков я!
• Давно, давно… Мидия… маскарад…
• огни, духи… скорее, ах, скорее!
• Поторопитесь, Элла!

ЭЛЛА:

• Едем, едем…

ТРЕМЕНС:

• Так ты решил мне изменить, мой друг?

ГАНУС:

• Не надо, Тременс! Как-нибудь потом
• поговорим… Сейчас мне трудно спорить…
• Быть может, ты и прав. Прощай же, милый..
• Ты понимаешь…

ЭЛЛА:

• Я вернусь не поздно…

ТРЕМЕНС:

• Иди, иди. Клиян давно клянет
• тебя, себя и остальное. Ганус,
• не забывай…

ГАНУС:

• Скорей, скорее, Элла…
• Уходят вместе.

ТРЕМЕНС:

• Так мы одни с тобою, змий озноба?
• Ушли они — мой выскользнувший раб
• и бедная кружащаяся Элла…
• Да, утомленный и простейшей страстью
• охваченный, свое призванье Ганус
• как будто позабыл… Но почему-то
• сдается мне, что скрыта в нем та искра,
• та запятая алая заразы,
• которая по всей моей стране
• распространит пожар и холод чудной,
• мучительной болезни: мятежи
• смертельные; глухое разрушенье;
• блаженство; пустота; небытие.

Занавес