Тайный меридиан - Перес-Реверте Артуро

Оба посмотрели на красную в закатных лучах громаду мыса, которая была видна в открытом иллюминаторе, вырисовываясь в самом конце береговой дуги, за Масарроном и мысом Фалько. «В виду мыса», сообщил юнга, как значилось в донесении.

– А кроме того, – продолжала Танжер, – бригантину могло настолько занести песком, что локатор ее не обнаружил…

Это возможно, подумал Кой, но маловероятно.

И объяснил, что в таком случае локатор должен был бы показать изменения в плотности донного покрытия. Но он постоянно показывал слои ила или песка толщиной до двух метров, а это много, чтобы ничего хотя бы подозрительного не отразилось на экране.

– Что-то там должно быть, – подвел он итог, – ведь пушки-то металлические. Десять пушек в одном месте – это уже существенное изменение плотности. А к этим десяти надо прибавить двенадцать пушек шебеки, хотя часть из них могло разметать взрывом.

Танжер постукивала карандашом по карте. Ноготь большого пальца другой руки она непрерывно покусывала. Лоб ее теперь прорезали глубокие, как шрамы, морщины. Кой протянул руку и погладил ее по голове, надеясь, что от его ласки морщины разгладятся, но она, полностью погруженная в карты, которые лежали перед ней на столе, даже не обратила внимания на его жест. Планы бригантины и шебеки тоже были неподалеку – прикрепленные скотчем, они висели на переборке. Они рассчитали и отметили на карте даже то расстояние, на какое могло разметать взрывом пушки шебеки, учитывая предполагаемую мощность заряда, дрейф и глубину.

– Юнга мог и соврать, – сказал Кой, убирая руку.

Танжер снова покачала головой и еще сильнее нахмурилась.

– Слишком он был юн, чтобы умудриться придумать такое. Он говорил, что виден был мыс, что берег был всего в двух милях… И в кармане у него была бумажка с карандашными записями координат.

– Тогда я уж и не знаю… Разве что меридиан все-таки не по Кадису.

Она мрачно посмотрела на него.

– Об этом я тоже думала. Причем в первую очередь. В том числе и потому, что в «Сокровище Рэкхама Рыжего» Тинтин и капитан Хаддок совершают подобную ошибку, путают долготу Парижа и Гринвича…

Кой слушал и думал, а не дурачит ли она его. Или все это – плод инфантильного воображения, разгоряченного детскими книжками. Как-то несерьезно.

Или не похоже на серьезное дело. Или, уточнил он, было бы не похоже, если бы не недомерок-аргентинец, который сидит у них на хвосте, да еще его босс-далматинец. Мечты девчонки, которая играет в поиски затонувших кораблей. Тут обязательно должны быть и сокровища, и злодеи.

– Нам прекрасно известны все нулевые меридианы, которыми пользовались в то время, – сказал он. – У нас есть координаты, которые сообщил юнга, мы можем найти их на карте, как и координаты того места, где юнгу подобрали после кораблекрушения… О меридианах Йерро, Парижа и Гринвича речь идти не может.

– Конечно нет. – Она показала на масштабную линейку одной из карт. – Долгота указана относительно Кадиса, здесь никаких сомнений нет, все совпадает. Наш нулевой меридиан – это меридиан академии Гуардиамаринас, он был нулевым в тысяча семьсот шестьдесят седьмом году и оставался нулевым до тысяча семьсот девяносто восьмого. По нему долгота места, где произошло кораблекрушение, – 4°5Г, восток. Современная долгота по тому же меридиану, учитывая поправки, – 5°12' на восток. То есть по Гринвичу 1°21' на запад. Только эти координаты «Деи Глории» и по атласу Уррутии, и по современным картам могут быть абсолютно точными.

– Все это прекрасно. Абсолютно точно, как ты говоришь. Однако корабля-то нет.

– Что-то мы сделали не так.

– Это понятно. Только скажи мне, что именно.

Она бросила карандаш на стол. Кой посмотрел на ее босые ступни, стоявшие на досках пола, на длинные веснушчатые бедра под длинной майкой, облегавшей небольшие груди. Он снова погладил ее по голове, и на этот раз она прижалась затылком к его руке. От ее сильного и нежного тела слегка пахло морской солью и потом.

– Не знаю, – ответила она задумчиво. – Но если и есть ошибка, то совершили ее мы с тобой. Завтра мы заканчиваем поиски, и если они не принесут результатов, мы начинаем все с начала.

– А как?

– Не знаю. Наверное, надо начать с картографических уточнений. Ошибка в полминуты дает полмили. Таблицы Нероны очень точны, но, быть может, не столь точны наши расчеты. Даже маленькая неточность в координатах, которые сообщил юнга, может стать решающей; десять секунд или две десятых минуты при современной спутниковой навигации, вероятно, и не играют особой роли, но когда переносишь данные на карту… Вполне возможно, что бригантина находится милей южнее или восточнее. Вероятно, мы поступили не правильно, когда так сузили район поиска.