Меровинги. Король Австразии - Крючкова Ольга Евгеньевна

– Давайте остановимся здесь на ночлег. Попросим приюта и еды, благо расплатиться нам, по счастью, есть чем.

Возражений не последовало, и все трое приблизились к одному из домов, наиболее зажиточному с виду. Юноши спешились, а Клерет осталась в седле, положив на всякий случай руку на навершие меча.

Крепкого телосложения колонат колол в это время возле дома дрова, а мимо него взад-вперед сновали женщины, явно хлопотавшие по хозяйству. Завидев же пришельцев, все как по мановению волшебной палочки замерли и насторожились. Мужчина поднял топор на уровень плеч, недвусмысленно намекая, что готов, если понадобится, дать достойный отпор любому.

Теодорих и Эйнар вежливо ему поклонились, давая понять, что прибыли исключительно с мирными намерениями. Неожиданно дверь жилища отворилась и на порог шагнула женщина средних лет весьма внушительных габаритов с воинственно выставленным вперед гонделаком. За ее мощной спиной маячили два мальчика лет десяти-двеннадцати, тоже вооруженные гонделаками.

– Я – Эрминетруда, вдова бывшего здешнего дефенсора, – представилась женщина с заметным саксонским акцентом. И тотчас сурово осведомилась: – Зачем пожаловали?

Теодорих вышел вперед и низко поклонился:

– Приветствуем вас, почтенная Эрминетруда! Мы – мирные путники. Хотим попросить у вас приюта всего лишь на одну ночь.

Вдова внимательно оглядела пришельцев, задержавшись взглядом на Клерет, и спросила уже более миролюбиво:

– Как же вас занесло в нашу глушь?

– Мы направляемся в Падеборн, – пояснил Теодорих.

– Стало быть, к саксам, – уточнила женщина. – Впрочем, это не мое дело. Главное, на разбойников вы и впрямь вроде бы не похожи. Посему прошу пройти в дом, места всем хватит… Только учтите: мое гостеприимство обойдется вам в три медных денье.

Охотно откликнувшиеся на приглашение гости вскоре уже усердно уплетали чечевичную кашу и овечий сыр, запивая их пахтаньем^[72]. Покончив с трапезой, гости поблагодарили хозяйку за гостеприимство и немедленно расплатились за ужин.

Эрминетруда сгребла большой мозолистой рукой монетки со стола, явно оставшись довольной порядочностью и пунктуальностью гостей.

– Что ж, вижу, вы действительно честные люди. А с такими всегда приятно иметь дело, – одобрительно молвила она.

– Скажите, а как называется ваше селение? – поинтересовалась Клерет. После плотного ужина девушку потянуло на задушевную беседу.

– Бребьер, – коротко ответила вдова. – Теперь уж, конечно, никто и не вспомнит, что означает это слово и какого оно происхождения: франкского или саксонского…

– А почему возле вашего хутора нет не только охраны, но даже мало-мальского ограждения? – полюбопытствовал в свою очередь Теодорих.

Женщина усмехнулась.

– Мы, колонаты, работаем с землей – оружием пользуемся лишь в случае крайней необходимости. К нам сюда никто не заглядывал уже лет десять, ежели не больше… Так что вплоть до недавнего времени жили мы тихо и мирно, только вот… – хозяйка осеклась и замялась.

Друзья насторожились.

– Что-то случилось, почтеннейшая хозяюшка? – озабоченно поинтересовался Теодорих.

– Ну, если вам приключившаяся у нас история действительно интересна, – вдова окинула гостей тяжелым взглядом, – тогда слушайте…

Сидевшие на скамье у печи юные сыновья хозяйки отложили наконец гонделаки в сторону: раз матушка мирно разговаривает с гостями, значит, тревожиться не о чем. Эрминетруда же, накрыв ноги шерстяным одеялом и положив натруженные руки на колени, приступила к рассказу:

– За последний год из нашего селения бесследно исчезли пять молодых девушек. И, как чуть позже выяснилось, из соседнего селения Дуэр – столько же. Мы, потомки саксов и алеманов, издревле поклоняемся силам природы, поэтому пришли к выводу, что прогневали чем-то лесного духа Ньёрба. Возможно, слишком много отвоевали у него лесных земель, вот он и наслал на нас своего верного слугу – вервольфа. А тот, как известно, облик волка принимает лишь в полнолуние – в остальное же время ничем не отличается от нас, людей. На окраине нашего хутора жил тогда охотник Диц, и мужчины почему-то решили, что именно он и есть вервольф. Словом, ворвались они однажды в хижину Дица… – рассказчица смолкла, переводя дух. Стало отчетливо слышно потрескивание поленьев в очаге и похрапывание лошадей у входа в дом. – …и убили его. – Тяжело вздохнув, женщина незряче уставилась на языки пламени в очаге, словно забыв о слушателях.