Осужден пожизненно - Кларк Маркус

Глава 41

В ПОРТ-АРТУРЕ

Шхуна, доставившая обратно беглого каторжника Руфуса Доуза, подошла к каменному молу Порт-Артура, и ее встретил обычный лязг железа и стук молотов. На холмах над эспланадой возвышался мрачный фасад солдатских бараков, под ними был длинный ряд тюремных мастерских и дубильных ям. Слева находился дом коменданта, весьма внушительный, благодаря его уступам с амбразурами и часовому у входа. На молу, обращенному к лиловеющему вдали «Острову мертвых», позвякивая цепями, под дулами мушкетов тюремной стражи, трудились люди в разноцветной одежде.

Руфус Доуз видел эту панораму тысячи раз, он выучил и прекрасные восходы солнца, и блеск воды, и покрытые лесом горы. Он знал это все – от ненавистного выжженного солнцем мола внизу до сигнального поста, утонувшего в цветущих деревьях и простирающего к безоблачному небу своп стройные мачты. Для него не было очарования ни в изумительной синеве моря, ни в мягких тенях гор, ни в мирном журчании волн, ласково льнущих к белой груди озаренного солнцем, сияющего берега. Он сидел, понурив голову, обхватив руками колени, и не хотел даже поднять глаза, пока его не растолкали.

– Эй, Доуз! – крикнул надзиратель Троук, остановив свою команду из прикованных друг к другу одетых в желтое каторжан. – Значит, опять вернулся? Рад тебя видеть, Доуз. А нам-то казалось, прошла вечность с тех пор, как мы лишились твоего общества!

Услышав эту шутку команда расхохоталась, и кандалы зазвенели громче обычного. По опыту все знали, что не смеяться над остротами Троука означало попасть в немилость.

– Спускайся, Доуз! Я представлю тебя твоим старым дружкам. Они тебе очень обрадуются, верно, ребята? А мы-то уж боялись, что совсем потеряли тебя! Мы думали, что ты навсегда от нас улизнул. Экая досада, мальчики, что в Хобарт-Тауне ему не оказали должного внимания! Ничего, голубчик, зато теперь мы с тебя глаз не будем спускать. Больше ты отсюда не удерешь…

– Прекратите, Троук! – раздался чей-то голос. – Вы опять за свое? Оставьте человека в покое!

По распоряжению из Хобарт-Тауна опасного преступника стали приковывать к последнему человеку в общей цепи, соединяя ножные кандалы обоих особым звеном, которое в случае необходимости можно было снимать; Доуз, казалось, ничего не сознавал и был безучастен к происходящему.

Услышав полные благожелательности слова, он поднял глаза и увидел своего защитника – высокого худощавого человека в темном поношенном одеянии. Вокруг его шеи был повязан черный платок. Лицо его было незнакомо Доузу.

– Прошу прощения, мистер Норт, – сказал Троук, мгновенно сбавив тон и перестав задираться. – Я не заметил вас, ваше преподобие.

«Священник!»—разочарованно подумал Доуз и снова опустил глаза.

– Я знаю, – холодно ответил Норт. – Если бы заметили, вы бы тотчас стали сама любезность. Не трудитесь лгать – это бесполезно.

Доуз опять взглянул на него. Какой-то странный священник…

– Как ваше имя, друг мой? – вдруг спросил мистер Норт, перехватив его взгляд.

Руфус Доуз хотел было огрызнуться, но резкий и властный тон сразу же разбудил в нем вторую натуру арестанта – человека-автомата, и он, сам того не желая, покорно ответил:

– Руфус Доуз.

– Вот как! – сказал Норт, глядя на него с любопытством и как бы соболезнующе. – Это, значит, тот самый человек? Я думал, что его отправят на угольную шахту.

– Так и есть, – сказал Троук. – Но мы пошлем его туда через неделю-другую, а покамест он будет работать у меня в кандальной команде.

– Вот как! – повторил мистер Норт. – Дайте-ка мне ваш нож, Троук.

И на глазах у всех странный священник вынул из продранного кармана плитку табака и отрезал ножом мистера Троука кусок «жвачки». Руфус Доуз почувствовал то, чего не ощущал уже три дня, – интерес к происходящему. Он смотрел на пастора с искренним удивлением. Мистер Норт, очевидно неправильно истолковав его пристальный взгляд, протянул ему остаток плитки.

Вся команда дрогнула и наклонилась вперед, предвкушая бескорыстное удовольствие полюбоваться тем, как другой человек будет жевать табак. Троук молча осклабился, что, несомненно, предвещало неприятности облагодетельствованному арестанту. – Возьмите, – сказал мистер Норт, протягивая большой кусок, на который зарилось столько жадных глаз. Руфус Доуз взял табак, с минуту смотрел на него жадным взглядом и вдруг, ко всеобщему изумлению, с проклятием швырнул на землю.