Песчаный дьявол - Роллинс Джеймс

– Пейнтер, я хочу тебя поблагодарить.

Он улыбнулся, мягко изогнув губы.

– Не надо меня благодарить. Я лишь делал свое дело.

Сафия шла рядом с ним, сознавая, что у него в груди скрывается гораздо более глубокое чувство. Оглянувшись на Омаху, она снова посмотрела на Пейнтера.

– Я... мы...

Он вздохнул.

– Я все понимаю.

– Но...

Пейнтер повернулся к ней лицом. Его голубые глаза наполнились болью, но в то же время и решимостью.

– Я правда все понимаю. Честное слово. – Он кивнул на Омаху: – А твой избранник – отличный парень.

Сафии хотелось сказать еще тысячу разных слов.

– Ступай, – с мягкой улыбкой, проникнутой болью, остановил ее Пейнтер.

Поняв, что ей никакими словами не утешить его, она вернулась к Омахе.

– Что это было? – спросил тот, тщетно пытаясь придать голосу небрежный тон.

Сафия снова взяла его за руку.

– Прощание...

Путники достигли края низины. У них за спиной растекалось настоящее озеро. Обломки столовой горы уже почти скрылись под водой.

– Стоит ли теперь беспокоиться насчет того, что вся эта вода насыщена антивеществом? – спросил Денни, задержавшись на гребне.

Корал покачала головой.

– Сочетание "шариков Баки" с молекулами антивещества тяжелее обычной воды. После того как воды озера объединились с обширным водоносным горизонтом, додекаэдры опустятся вниз. Со временем они растворятся в подземных водах, и антивещество медленно аннигилирует без какого-либо вреда.

– Значит, вся энергия ушла, – заметил Омаха.

– Вместе с нашими способностями, – добавила Лулу, останавливаясь между Сафией и Карой.

– Что вы хотите сказать? – изумленно спросила Сафия.

– Благословение окончилось. – В голосе старухи не было огорчения – лишь простая констатация факта.

– Вы в этом уверены?

Лулу кивнула.

– Такое уже происходило с некоторыми из нас. Я говорила об этом. Наш дар очень хрупкий, его легко разбить. Во время землетрясения что-то произошло. Я это почувствовала. Словно порыв ветра пронесся по моему телу.

Остальные рахим дружно закивали.

– Всему виной электромагнитный импульс, – снова заговорила Корал. – Такой мощный толчок, скорее всего, вывел "шарики Баки" из стабильного состояния, и они быстро разрушились.

Корал повернулась к Лулу.

– Когда рахим теряет свой дар, бывало ли, чтобы он к ней возвращался?

Ходжа покачала головой.

– Очень любопытно, – задумчиво произнесла Корал. – Для того чтобы митохондрия вырабатывала додекаэдры воды, заполняя ими клеточную жидкость, она должна иметь в себе семена – хотя бы несколько штук, то есть образец, который первоначально содержался в оплодотворенной яйцеклетке. Но если все они распадутся, сама по себе митохондрия не сможет выработать новые.

– Значит, способности действительно потеряны безвозвратно, – разочарованно произнесла Сафия.

Она посмотрела на свои ладони, вспоминая чувство тепла и умиротворения. Исчезло...

Ходжа взяла ее руку. Сафия ощутила в этом прикосновении долгий временной отрезок, на протяжении которого маленькая девочка, заблудившаяся в пустыне и обретшая убежище, превратилась в женщину, стоящую перед ней сейчас.

Нет, быть может, волшебство исчезло не бесследно. Чувство тепла и умиротворения, которое Сафия ощущала раньше, не имело никакого отношения к благословениям и ниспосланным дарам. Это было просто прикосновение человеческой руки, несущее тепло семьи, умиротворение определенности и веры в себя. И этого должно быть достаточно.

Прикоснувшись к рубиновой слезинке под левым глазом, ходжа тихо промолвила:

– Мы, рахим, называем этот знак "печалью". Мы носим его как память о последней слезинке, пролитой царицей, когда та покидала Убар, – пролитой по погибшим, по себе самой, по тем, кто пойдет следом за ней и будет нести ее ношу.

Лулу опустила руку.

– А сейчас под этой полной луной мы переименуем наш знак просто в "фарра".

– Радость, – перевела Сафия.

Старуха кивнула.

– Первая слезинка, пролитая от счастья. Наконец тяжкое бремя снято с наших плеч. Теперь мы можем выйти из тени на солнечный свет. Время скрываться осталось позади.

По-видимому, у Сафии на лице оставалась тень разочарования. Взяв Сафию за плечо, ходжа мягко развернула ее к себе.

– Помни, дитя мое, жизнь движется не по прямой линии, а по кругу. Пустыня отнимает, но она и отдает назад.

Отпустив Сафию, старуха обвела рукой новое озеро, которое разливалось перед ними.

– Убар погиб, но возвратился Эдем.

Сафия посмотрела на водную гладь, залитую лунным светом. Она представила себе Аравию, затерянную в глубине веков, до основания Убара, до падения метеорита, – страну обширных саванн, зеленых лесов, полноводных рек, цветущей жизни. Представила, как вода течет по иссушенным пескам ее родины, объединяя прошлое и настоящее. Райский сад, возрожденный на земле.

Возможно ли это?

Приблизившись к Сафии сзади, Омаха привлек ее к себе, протягивая руку вперед.

– Добро пожаловать домой, – прошептал он.

8 апреля, 14 часов 45 минут

Штаб-квартира УППОНИР

Арлингтон, штат Виргиния

Пейнтер Кроу стоял перед дверями кабинета, наблюдая за тем, как рабочий отвинчивает табличку с надписью "Директор Шон Макнайт". Эта табличка висела на дверях с самого основания отряда "Сигма".

В груди у Пейнтера бурлили смешанные чувства: разумеется, гордость и удовлетворение, но также гнев, к которому примешивалась толика стыда. Пейнтер никак не думал, что ему придется переселяться в этот кабинет при таких жутких обстоятельствах.

Табличка с именем бывшего главы "Сигмы" полетела в мусорное ведро. Рабочий взял со стола секретарши новенькую черную табличку с серебряными буквами. Прижав к двери, он быстро привинтил ее электрической отверткой и отступил назад, любуясь своей работой.

Через полчаса Пейнтеру Кроу предстояло принести присягу в качестве нового главы "Сигмы". Распоряжение о его назначении исходило лично от президента. После того что произошло в Омане, УППОНИР было перетрясено до основания.

Руководитель Гильдии оказался высокопоставленным сотрудником Управления. Пейнтер привез и свои подозрения, и доказательства. Техническим специалистам удалось восстановить информацию, которая содержалась на жестком диске портативного компьютера Кассандры. Этот след подтвердил обвинения, выдвинутые Пейнтером. Священник был разоблачен. Его планам разложить "Сигму" изнутри был положен конец. К сожалению, подонок успел пустить себе пулю в рот до того, как его взяли под стражу. Несомненно, для Гильдии это явилось серьезным ударом, однако любая преступная организация подобна мифической Гидре: на месте одной отрезанной головы неминуемо вырастает новая. И Пейнтер должен быть готов к этому.