Последний тайник - Гамбоа Фернандо

— По всей видимости, эти рисунки передают историю прибытия в город тамплиеров, — пробормотал профессор, не сводя завороженного взгляда с потолка. — Они рассказывают о том, как тамплиеры появились здесь, опустили свои сокровища в сенот и затем отправились восвояси. На это указывает очень много признаков, и если Кассандра правильно интерпретировала эти рисунки и иероглифы… — Профессор посмотрел в сторону пещеры, в которой были заметны голубоватые отблески, исходившие от поверхности воды, и сказал: — Я думаю, что можно смело утверждать: все сокровища ордена тамплиеров покоятся сейчас на дне вон того водоема.

— Со стороны тамплиеров было бы вполне разумно спрятать свои сокровища именно там, — согласился я. — Думаю, им показалось, что этот колодец и впрямь неплохой тайник: в него и суеверные туземцы не рискнули бы сунуться, потому что побоялись бы гнева своих богов, и Папа Римский с французским королем вряд ли бы до него когда-нибудь добрались. Кроме того, тамплиерам наверняка не хотелось тащить с собой несколько тонн золота и драгоценных камней через непролазные тропические заросли. А ты как считаешь, Касси? — спросил я, обнимая Кассандру за плечи. — Почему ты примолкла?

— А что тут говорить? И так все ясно, — поспешно ответила Кассандра. — Я только не могу понять, о каком священном сокровище здесь идет речь. Хотела бы я знать, что увезли с собой тамплиеры в каменном ящике.

— Я бы не придавал этому большого значения, — заметил профессор. — По всей видимости, это были книги или рукописи, которые тамплиеры не могли бросить в сенот, потому что вода бы их уничтожила. Столь высокопарная формулировка просто служила для подтверждения предполагаемой божественности явившихся к майя бородатых людей со светлой кожей. В общем, что бы ни находилось в этом ящике, оно было объявлено «священным сокровищем».

Кассандра на несколько секунд замолчала, размышляя над рассуждениями профессора.

— Вы, безусловно, правы, однако… не знаю… Это — веревочка, за которую мне хотелось бы потянуть, чтобы посмотреть, куда она приведет.

Стараясь удержать в памяти изображения, которыми был украшен коридор, мы возвратились в лагерь. Уже начинало темнеть, и, наспех поужинав, мы побыстрее улеглись спать, потому что следующий день обещал быть весьма тяжелым.

В тот вечер я даже представить себе не мог, что предстоящий день будет не просто тяжелым — он станет одним из самых трагических дней в моей жизни. Да, денек меня ждал прямо-таки жуткий.

43

Рано утром, когда первые лучи солнца начали пробиваться сквозь густую листву тропических деревьев, меня разбудил умопомрачительный, похожий на какое-то дурное предзнаменование, вой обезьян-ревунов.

Поскольку снова заснуть я не смог, а лежать на койке, уставившись на брезентовый потолок нашей палатки, мне не хотелось, я решил встать, одеться и пойти посмотреть на восход солнца с какого-нибудь возвышенного места древнего города. Уже шагая по тропинке, я подумал, что самим подходящим местом для этого будет святилище, находящееся на вершине уже так «глубоко» изученной мною пирамиды.

Когда я забрался на вершину пирамиды, почти рассвело. Огненно-красное солнце, похожее на могущественного владыку небес, освещало подвластный ему мир, отгоняя тьму и возрождая многоцветие окружавшей меня флоры и фауны мексиканских джунглей.

Мне пришло в голову, что тысячу лет назад в том самом месте, где сейчас нахожусь я, стоял какой-нибудь разукрашенный перьями и одетый в шкуры животных жрец, который, как и я, встречал выползающее из-за горизонта солнце и настороженно наблюдал за облаками, казавшимися в утренних лучах кроваво-красными. И если бы этот жрец был сейчас рядом со мной, он, наверное, смог бы объяснить мне, что означает это ниспосланное богами знамение.

Когда я вернулся в лагерь, Кассандра и профессор уже сидели в столовой и завтракали. Взяв у повара парочку только что испеченных сдобных булочек и немного сливочного масла, я подошел к своим друзьям.

— Доброе утро, — поздоровался я, подсаживаясь к ним.

— Где ты был? Мы за тебя переживали. — В голосе Кассандры звучал упрек.

— Да я тут неподалеку встречал бога солнца, — ответил я, разрезая булочку пополам.

— Уж лучше займись богом сливочного масла, потому что нам с тобой предстоит погрузиться в сенот менее чем через два часа, а еще нужно успеть проверить снаряжение.