Поиск - 92. Приключения. Фантастика - Крашенинников Александр

Валерий Брусков

ВО ДВОРЕ ТРАВА…

Рассказ

Первыми были чичероты. В полночь заверещал сигнал вызова, и на экране кокетливо задвигала жвалами очаровательная паучья мордашка девушки-связистки.

— Туннель свободен? — спросила она на хорошем космолинге, поправляя изящной лапкой модную щетину на голове.

— Для вас, мадам, он всегда свободен… — Тишкин встал с кресла и сделал изысканный поклон.

Чичеротка, похоже, была сражена его галантностью наповал. Она закачала от смущения всеми своими глазами и торопливо отключилась, забыв сказать «спасибо».

— Скатертью… — тихо проговорил Тишкин и воровато огляделся, хотя в диспетчерской никого, кроме него, не было.

Ночное дежурство только началось. Судя по агентурным данным из Коллектора, оно не обещало быть излишне насыщенным, и Тишкин лелеял мечту к утру немного вздремнуть. Светка — человек надежный, она вхожа в кулуары, и если говорит, что рейсов в эту ночь будет мало, значит так оно и есть.

Тишкин дождался, когда погаснет лампочка входа в туннель и вспыхнет индикатор выхода по другую его сторону, удовлетворенно хмыкнул, отметил в журнале первый проход и, рухнув в насиженное кресло, достал из ящика «Опыты» Монтеня. Голова была еще ясной и в нее что-то лезло.

В половине первого прилетели коберы. Их многоголосый скрип оторвал Сергея от захватывающего чтения. На экране был редкостный по многочисленности прайд кобера-связиста, сросшийся по случаю какого-то их семейного торжества в одно целое. Тртдно было определить, кто есть кто и где есть что. Тишкин пометался взглядом по шевелящемуся клубку разноцветных червей, но так и не нашел, на чем задержать свое внимание.

— Туннель не занят? — осведомился кобер без акцента, но почему-то детским голосом.

— Как всегда, — сказал Тишкин. — Счастливого пути.

— Премного благодарен… — теперь уже женским голосом сказал кобер с угасающего экрана.

Тишкин вздохнул.

— И ты за ней же… — он опять воровато огляделся. В комнате по-прежнему не было посторонних. Тишкин положил раскрытую книгу на затертые клавиши родного пульта и легонько шлепнул ладонью давно не крашеный бок лингвиста. «Опять он что-то ерундит. Неправильно выделяет членов коберских прайдов. Хотя черт их там разберет… Говорят, они сами в себе иногда путаются…»

В час пятьдесят прилетели земляне. Тишкин обрадовался столь редким в здешних местах гостям и еще больше — знакомому связисту.

— Педро!!! — вскричал он, картинно простирая руки. — Сколько лет?! Сколько зим?! Все путешествуешь?

Педро приветственно поднял вверх ладонь.

— Дела, Сергей, дела… А ты все сидишь?

Тишкин сделал значительное лицо.

— Служба, Педро, служба… Кто-то ходит по коридорам, а кто-то открывает в них двери. Едэм дас зайне…

— Согласен… — кивнул Педро. — Открывай — мы опаздываем. Только не сильно хлопай дверью…

— Не сдует… — Тишкин включил режим перехода, и Педро стерло с экрана.

«Вот так всегда… — печально подумал Тишкин. — Встретишь старого друга и поговорить некогда. А с этими ночными кошмарами не то что говорить — видеться не хочется… И откуда их столько?»

В два тридцать появились абдерко… Увидев на экране колючий дырявый мешок, выплевывавший из многочисленных прорех кольца дыма, Тишкин попытался вспомнить название расы, по память отказывала на двенадцатой букве.

«Устал, устал… — огорчился он. — Днем помнил до восемнадцатой…»

— Туннель?.. — пыхнул мешок дымом.

— Свободен!

Мешок довольно тряхнул гремучими иглами.

— Всего хорошего!

— Всего… — сказал Тишкин. Когда чужой корабль был уже по другую сторону прохода, соединяющего две Вселенные, он достал из архива справочник и долго читал, шевеля губами, полное название своего недавнего собеседника. Дойдя до конца, он коротко простонал и, скрипнув зубами, захлопнул зачитанный том.

В три тридцать пять после недолгого разговора с прозрачным итрогом, которого Тишкин тщетно пытался распознать хотя бы по размытым контурам, он окончательно отказался от уже не лезущего в голову Монтеня и, послонявшись по комнате до четырех, решил устроить себе отбой до шести утра. Светка обещала, что будет максимум четыре корабля, по прошло уже пять, и это было гарантией того, что два часа сновидений Тишкин мог себе позволить. Он откинул кресло, погасил лишний свет, устроился поудобнее на импровизированном ложе и под приятные воспоминания о явно неравнодушной к нему Светке задремал…