Последний тайник - Гамбоа Фернандо

— Сделка заключена, — сказал он, наклоняя «пресс-папье» то вправо, то влево. — Возможно, когда-нибудь я об этом пожалею, — добавил он, аккуратно ставя пластиковый кубик с монетой на стол. — Однако сделка заключена, — повторил он и протянул мне свою правую руку.

— Гениально! — восхищенно воскликнул я, крепко пожимая Хатчу руку. — Когда мы начнем работу?

— Мы? — удивленно спросил он, поднимая бровь. — Вы свою часть работы сделали, и если нам удастся отыскать эти сокровища, вы получите свой процент от прибыли. Однако работа для вас уже закончена.

— Нет, Джон, — категорически возразил я. — Мы хотим принимать участие в этих раскопках.

— Извини, но торговаться по этому поводу я не намерен, Моя бригада уже сформирована, подобраны самые лучшие специалисты. В моем распоряжении есть высококвалифицированные водолазы, океанографы, археологи и историки, — сказал Хатч и, сопровождая свои слова недвусмысленным жестом, добавил: — Больше нам никто не нужен.

— Но ведь профессор Кастильо — специалист по средневековой истории, и никто так не разбирается в том, что касается тамплиеров и их тайн, как он. А я — хороший подводный пловец. Так что мы оба можем принести большую пользу.

— Я уже сказал «нет», Улисс. Это вам не лекции в университете читать и не туристов плаванию с аквалангом обучать.

Я настаивал, но Хатч, похоже, не собирался уступать. Профессор Кастильо слушал наш разговор с погрустневшим лицом, на котором было написано: «Я и не сомневался, что этим все закончится». Однако мне даже в голову не приходило, что нам придется сдаться. Поскольку я обещал профессору, что мы оба будем участвовать в этой археологической экспедиции — в том случае, если она, конечно, состоится, — то так тому и быть. Глубоко вдохнув, я решил пустить в ход свой последний, а точнее, единственный козырь.

— Джон, — сказал я таким спокойным тоном, на какой только был способен, — если ты не возьмешь нас с собой, тебе никогда не узнать, где искать эти сокровища.

Я, безусловно, блефовал, а потому молился про себя, чтобы профессор понял мой замысел и не ляпнул сейчас что-нибудь неуместное. У меня не было другого выхода: либо я любой ценой заставлю Хатча включить нас в состав экспедиции, либо нам с «профом» придется убраться отсюда как двум последним дуракам. Мы, слава богу, пока еще не сообщили Хатчу, в каком именно месте следует искать затонувший корабль, поэтому я старался проявить твердость, надеясь, что упрямый американец в конце концов пойдет на уступку.

Хатч молчал и сверлил меня сердитым взглядом, по-видимому взвешивая в уме все «за» и «против» и лихорадочно подсчитывая соотношение потенциальных расходов и пользы от нашего участия в организованной им бригаде, а также прикидывая, что он может потерять, если пошлет меня ко всем чертям. У меня не было ни малейших сомнений в том, что если бы Джон решил, что у него есть хотя бы минимальные шансы определить приблизительное местонахождение затонувшего судна без моей помощи (пусть даже это и создало бы ему массу дополнительных трудностей), то нас с «профом» тут же вышвырнули бы на улицу. Джон Хатч был не из тех людей, которые готовы смириться с шантажом. Вряд ли бы он терпел, чтобы две залетные птицы вроде нас с профессором ставили бы ему свои условия.

Он слегка поерзал в своем черном кожаном кресле, возможно ожидая, что я не выдержу и пойду на попятную.

Тот, кто заговорит в подобной ситуации первым, неминуемо проиграет схватку.

Он об этом знал.

Знал об этом и я.

После довольно продолжительной паузы хозяин кабинета заговорил.

— Хорошо, — не скрывая своего раздражения, сказал Хатч. — Я согласен, чтобы вы оба работали на судне. Оба. Но никакой зарплаты за это получать не будете. — С угрожающим видом ткнув поочередно в каждого из нас указательным пальцем, он добавил: — А если вы попытаетесь мешать работе моей бригады, я высажу вас в ближайшем порту. Договорились?

Я посмотрел на профессора, и тот легким кивком дал мне понять, что он согласен с этими условиями.

— Хорошо, Джон, такой подход мне кажется справедливым, — удовлетворенно произнес я. — И у меня к тебе все тот же вопрос: когда мы начнем работу?

7

Судно — оно называлось «Мидас» — очень сильно раскачивалось из-за волн, то и дело ударявших в его нос. От этих ударов поднимались фонтаны брызг, а сильный юго-восточный ветер затем обрушивал их на палубу. Мы еще два дня назад покинули Ки-Уэст, и погода с тех пор все время ухудшалась, что, впрочем, было неудивительно, поскольку в этих местах уже давным-давно начался сезон тайфунов. Сегодня небо с самого утра было затянуто свинцовыми тучами, которые, отражаясь на поверхности моря, придавали ему такой вид, словно оно было покрыто тонким слоем ртути.