Реквием каравану PQ-17 - Пикуль Валентин

Разведка, как бы она ни была хороша, все-таки неспособна на моментальные ответы. Дэннинг знал, что его тайные агенты в Норвегии начнут давать информацию не тогда, когда «Тирпитц» стоит на якоре, а лишь тогда, когда «Тирпитц» начнет выбирать якоря. Примерно в таком духе он и отвечал первому морскому лорду… Дадли Паунд соорудил третий каверзный вопрос:

– Можете ли вы, по крайней мере, сказать мне точно – готов или не готов «Тирпитц» к выходу в море?

Конечно, на такой вопрос могли бы ответить только немецкие офицеры, сидящие сейчас в штурманской рубке самого «Тирпитца»… Дэннинг тщательно продумал свой ответ:

– Я могу сказать одно, что «Тирпитц» в ближайшие часы в море не вылезет. Прежде линкора должны выйти эсминцы, чтобы прочесать район предстоящего маршрута «Тирпитца», чтобы разогнать наши подводные лодки, которые там встретятся. Но донесений об этом не поступало…

Последнюю фразу Дэннинга можно было (при желании!) истолковать и таким образом: мол, «Тирпитц» в море все-таки вышел, а подводные лодки его прохлопали. В районе Альтен-фьорда существовал еще заслон из советских подлодок, однако об их присутствии на позиции, кажется, не было сказано ни слова. «Не делай этого, Дадли!» миновал коридор и очутился в громадном кабинете подводной обстановки, который возглавлял бывший адвокат Роджер Уинн. Можно было подумать, что офицеры с длинными киями в руках играют здесь в бильярд. Но громадный стол посреди бункера был застлан не зеленым сукном, а картой морского театра, заставленной фишками – синими, красными, белыми. Каждая из них означала немецкую подводную лодку, а цвет фишки указывал способ, которым она была обнаружена – по радиопеленгу, гидроакустическим контактам или просто визуально. От этих фишек тянулись карандашные стрелы курсов, проложенные по способу «логической дедукции»: Уинн за годы войны настолько изучил повадки Деница, что курсы лодок, только предполагаемые, зачастую точно совпадали с действительными. Стены этого кабинета украшали внушающие ужас диаграммы быстрого развития подводного флота Германии (ужас заключался в том, что Германия успевала строить подлодки быстрее, нежели их успевали топить)…

– Ну, что у вас хорошего, Уинн? – спросил Паунд.

Они обошли вокруг «бильярда». От южной Исландии до Архангельска были вколоты в карту булавки, а между ними натянулась эластичная нить, наглядно указывая путь каравана РQ-17. Кончик длинной указки в руке Уинна коснулся нити чуть северней острова Надежды, и нить затрепетала, как струна.

– Сейчас они здесь, – сказал Уинн.

Паунд спросил его о подводной обстановке. Едва глянув на свой «бильярд», Уинн с красноречием адвоката мог сразу же дать оценку подводной угрозы на сегодня, на завтра, через неделю… На этот раз он отвечал кратко и озабоченно:

– Подводная обстановка в Баренцевом море напряженная.

– Вы говорите, Уинн, она напряженная?

– Точнее – угрожающая… Караван РQ-17 вступает в район, буквально кишащий подводными лодками противника.

Дадли Паунд выбрался из душной «цитадели» на свежий воздух и созвал в своем кабинете совещание. Угроза подводных атак – да, она существовала, но ведь никто из разведки не сказал ему, что «Тирпитц» вышел в океан. Однако все дальнейшее строилось на рыхлом песке умозаключений первого лорда, что линкор вот-вот начнет ломать кости его кораблям.

Паунд отбросил мешавший ему циркуль.

– РQ-17 не может отступить в плотные льды, а спуститься в южном направлении – значит угодить прямо в объятия Редера. Требуется срочное решение. Нам надо спешить…

Английский историк пишет:

В этот момент один офицер штаба, настроенный весьма критически, шепнул сотрудникам Адмиралтейства:

– Если это правда, что обстановка требует срочного решения, то нашему «папе», наверное, не следовало бы засыпать.

Паунд вдруг выкинул вперед руку, притягивая к себе чистые бланки для заполнения их радиограммами.

– Конвой РQ-17 еще можно спасти, – заговорил он. – Это мое, только мое решение, и я его принимаю: РQ-17 должен рассредоточиться!