Богатство - Пикуль Валентин

Секретарь редакции принес адрес-календарь служебных чинов империи и показал загнутую страницу:

— Вот, смотрите сами… Вы устроили Губницкому раскардаш, а он, оказывается, уполномоченный от министерства внутренних дел и самого дальневосточного наместника Алексеева.

— Уполномочен? Ради каких же целей?

— Развития рыбных и зверовых промыслов.

— Точнее — разграбления их!

— Не спорю. Но здесь ясно написано, что Губницкий — один из директоров Камчатского торгово-промыслового общества.

— А я с Камчаткою дел не имею, — ответил Соломин и добавил с ухмылкой:

— С Плеве тоже… избави меня бог!

Надев котелок, взял тросточку, проверил — есть ли в жилетном кармашке зубочистка.

— Пора обедать. Ну их всех к чертовой матери!

«Приамурские ведомости» издавались в Хабаровске — столице Приамурского генерал-губернаторства (а Владивосток был столицею и крепостью Приморья). Жить в Хабаровске никогда не скучно, хотя и трудновато. Сам город удивительно благообразен, весь в зелени рощиц, улицы живописными террасами сбегают к пристаням Амура, красивые павильоны и ажурные мостики украшают променады бульваров. Но зато паршивый лимончик, которому, в Москве и цена-то всего три копейки, в Хабаровске стоит пять рублей — отдай и не греши…

Андрей Петрович обедал на Протодьяконовской улице в ресторане «Боярин», стараясь заказать что-либо подешевле. Это значит: фазан (таежный), рыбка (сахалинская) и винцо (из дикого уссурийского винограда). Тут его перехватил знакомый штабс-капитан из Управления Приамурским краем.

— Хорошо, что я вас встретил, — сказал он. — Его высокопревосходительство спрашивал о вас.

— Не знаете зачем?

— Наверное, намылят, побреют и освежат вежеталем «Сюрприз». Вы навестите Андреева — он у себя в резиденции.

Соломин поднялся вверх по Муравьево-Амурской улице — на взгорье стоял большой кирпичный дом генерал-губернатора края. Звонкие апрельские ручьи неслись по бульварным канавам.

Андреев принял его радушно, начав с некоторой игривостью:

— Не хотите ли побывать в роли восточного сатрапа?

— Упаси бог! Зачем мне это нужно?

— Не отказывайтесь. Я предлагаю вам Камчатку.

Он сообщил редактору, что зимою умер камчатский управитель Ошурков, и если там раньше не было порядка при начальнике, то без начальства люди совсем отбились от рук.

— Кто же правит Камчатским уездом?

— Сотенный… казачий урядник, — как-то стыдливо признался Андреев. — Впрочем, он и сам понимает глупость своего положения. Уездный врач Трушин, считая казака «узурпатором», тоже просится в начальники. Но я запретил доктору вмешиваться в дела, ибо он подвержен запоям и, по слухам, давно и всецело подпал под влияние местных спекулянтов пушниной.

Соломин, хорошо знавший дела края, напомнил Андрееву, что на Камчатке после смерти Ошуркова оставался его помощник — некто, если не изменяет память, Неякин.

— Увы, — отвечал Андреев, — я давно отставил Неякина за открытый грабеж меховой казны. Он еще в прошлую навигацию обязан был предстать перед судом во Владивостоке, но почему-то на материк не выехал… Получается у нас совсем как у Шекспира: «Не все благополучно в королевстве Датском!»

— Не все, — согласился Соломин, кивая…

Он сидел в кресле, ленивый после обеденной сытости; костюм редактора выглядел не ахти как притязательно, Андрей Петрович небрежно смахнул пепел с помятых брюк, слушая разглагольствования генерал-губернатора.

— Камчатка очень редко попадала в надежные и энергичные руки. Как правило, в Петропавловск сбывали все отбросы чиновничества. А у меня к вам, Андрей Петрович, просьба…

— Рад буду исполнить.

— Поезжайте в Петропавловск и в должности тамошнего начальника наложите на Камчатку тяжкую десницу справедливости и благоразумия… Вы там уже бывали?

— Наездами. В командировках.

— Каковы же ваши общие впечатления?

— Да как сказать… — Соломин даже поежился. — Знаете, когда на каждого мужчину приходится всего лишь одна пятнадцатая часть женщины, то нравы далеки от… версальских! Посудите сами: в Петропавловске триста пятьдесят душ, включая грудных младенцев, зато пять кабаков торгуют с утра до ночи — живи и радуйся! Коррупция местных богачей. Грабеж камчадалов и охотников трапперского пошиба. Всюду круговая порука…

— Вот и разберитесь, — сказал генерал-губернатор.

Соломину никак не хотелось бросать теплую редакцию (и ту самую даму, которая недавно появилась в Хабаровске, задев его холостяцкое сердце и растрепав ему нервы, без того уже основательно издерганные служебными невзгодами).