Леденящее пламя - Деверо Джуд

Блейр не могла не ответить ему улыбкой и продолжала улыбаться всю дорогу домой.

Но как только она переступила порог Чандлер-хауса, улыбка исчезла с ее лица. Мистер Гейтс метал громы и молнии из-за того, что в воскресенье она предпочла пойти в больницу, вместо того чтобы помогать сестре со свадебными приготовлениями, тем более, что бедняжка Хьюстон так плохо себя чувствует сегодня. Блейр тоже устала и нервничала из-за свадьбы и поэтому чуть не расплакалась еще до того, как этот жестокий человек покончил с упреками. Опал, кажется, поняла, что чувствует ее дочь, и быстренько отправила мистера Гейтса в кабинет, а Блейр взяла с собой в сад и посадила писать записки с изъявлением благодарности в ответ на присланные поздравления Усаживаясь рядом с матерью, Блейр все еще испытывала жгучую обиду на мистера Гейтса.

— Мама, как ты могла выйти за подобного человека? Как ты могла подчинить ему Хьюстон? Я-то уехала, но Хьюстон была вынуждена жить здесь все эти годы.

Несколько минут Опал молчала.

— Боюсь, я не думала о вас, когда влюбилась в мистера Гейтса.

— Влюбилась в него! А я думала, что это твои родные заставили тебя выйти за него.

— С чего это ты взяла? — ошеломленно спросила Опал.

— Думаю, что мы с Хьюстон сами так решили. Потому что не могли найти никакого другого объяснения твоему выбору. Возможно, мы подумали, что после смерти отца ты была настолько подавлена горем, что не понимала, что делаешь.

Опал негромко рассмеялась:

— Вы обе были совсем малы, когда умер Уильям, но я уверена, что он запомнился вам как самый прекрасный отец, всегда чем-то занятый, что-то придумывающий, способный взбудоражить всех и вся.

— А он не был таким? — озабоченно спросила Блейр, страшась услышать ужасные вещи о своем обожаемом отце.

Опал положила руку на руку дочери:

— Он был именно таким, и даже лучше. Я уверена, что вы не помните и половины его живости, смелости и настойчивости. Большую часть своих качеств вы обе унаследовали от него, — она вздохнула. — Но правда в том, что Уильям Чандлер изматывал меня, как никто другой в этом мире. Я любила его всем сердцем, но бывали дни, когда я выпроваживала его из дома со слезами облегчения. Видишь ли, мне с детства внушали, что предназначение женщины — сидеть в главной гостиной и вышивать, между делом отдавая прислуге приказания. Наибольшее напряжение ума требовалось при подсчете крестиков на вышивании. При подсчете крестиков!

Она откинулась на стуле и улыбнулась:

— Потом я встретила твоего отца. По каким-то своим причинам он решил, что я ему нужна. И, боюсь, от меня уже ничего не зависело. Его необыкновенная привлекательность поразила меня, и, по-моему, даже в мыслях я ни разу не сказала ему «нет». Но когда мы поженились, стали возникать ссоры, и они происходили из-за его неуемной жажды жизни. Даже отцовство — он произвел на свет сразу двоих, Уильяму явно было недостаточно одного ребенка.

Она посмотрела на свои руки, и глаза ее наполнились слезами.

— Когда Билла не стало, я думала, что тоже умру. У меня не было причин жить. Но потом я стала вспоминать о некоторых радостях жизни, например о шитье. И у меня были вы, мои девочки. А потом появился мистер Гейтс. Он был полной противоположностью Биллу, и ему нравилось то, чем я любила заниматься. А Билл называл это пустой тратой времени. У мистера Гейтса были строгие убеждения относительно того, что следует и чего не следует делать женщине. Он не ждал, что по воскресеньям я буду сопровождать его в походах по горам, как это делали мы с Биллом. Нет, мистер Гейтс хотел, чтобы у нас был прелестный семейный очаг, чтобы я сидела дома и воспитывала детей, а днем приглашала гостей на чашку чая. Я узнала его ближе и поняла: ему легко угодить, и мое естественное поведение часто совпадает с тем, что он от меня ожидает. С твоим отцом я никогда не знала этого.

Опал взглянула на Блейр:

— И я поняла, что люблю его. Его представления о положении женщины и то, чем мне нравилось заниматься, полностью совпадали. Боюсь, я мало тогда думала о вас и не понимала, как сильно вы обе похожи на Билла. Я думала, что только ты похожа на своего отца, и устроила так, чтобы ты жила у Генри. Хьюстон, считала я, моя дочь, и до некоторой степени это так. Но и Хьюстон — Дочь Билла. Это проявляется иногда весьма странным образом, например ее переодевание в старуху и поездки в шахтерские поселки. Билл вполне мог устроить что-нибудь в этом роде.