Вспышка молнии за горой - Буковски Чарльз

В самом низу позвоночника.

Следующее, что помню -

Громко завыли гудки

И они покатили койку -

Пять или шесть медсестер.

На мне была кислородная маска,

Трубочки в ноздри вонзались,

И я опять мог дышать…

Меня вкатили в большую палату напротив

Комнаты отдыха медсестер,

Все было как в кино. Меня прицепили к машине,

По экрану которой плясали тонкие

Голубые линии.

«Вам нужен еще кислород?» -

Спросила одна из сестер.

«Попробуем обойтись».

Все пошло хорошо.

«Во сколько мне обойдется

Эта палата?» – спросил я.

«Не беспокойтесь,

Лишнего мы не возьмем».

Чуть позже они явились

С переносным аппаратом

И сделали мне рентген.

«И как же долго мне находиться

В этой палате?»

«До утра, если кто-нибудь в ней

Не будет нуждаться еще сильнее».

Потом примчалась жена.

«Господи, я захожу в твою палату,

А там – пусто! Ни койки нет, ничего!

Почему ты здесь?»

«Еще не определили».

«Но ведь должна быть причина!»

«Это уж точно».

В общем, я не был мертв. Рядом сидела жена,

Смотрела, как по экрану пляшут

Тонкие линии,

А я смотрел, как медсестры

На звонки отвечают

И читают в блокнотах записи.

По правде, мне было

Скорее приятно и почти любопытно,

Хотя в палате не было телевизора

И я не сумел посмотреть

Турнир сумо

По восемнадцатому каналу.

Назавтра мне доктора

Сообщили, что не имеют понятья,

Чем вызвано было случившееся.

Медсестры взялись за мою койку

И покатили ее назад -

В старую палату

С маленьким окошком,

Верным моим унитазом

И маленьким изображеньем Христа,

Что они прибили к стене

На третий

Мой день в больнице.

They Rolled the Bed out of There

Ползком

Улицы расплываются перед глазами.

Я теперь улыбаюсь редко. Цепляюсь

За дрожащие белые стены.

Я уже вижу финиш,

А стойла полны

Молодыми, горячими

Скакунами.

Толпа кричит – быстрее, быстрее!

А я

Кутаюсь в старый

Зеленый халат -

Прожженный насквозь облученьем мужик,

Болтающийся

В петле мечты.

Желаете что-нибудь миру сказать,

Сэр?

Нет, не желаю.

Хотели б начать все сначала?

Нет, не хотел бы.

Научились чему-нибудь

На этом горьком опыте? Не научился.

Совет молодым поэтам?

Учитесь «нет» говорить.

Я и впрямь совсем ничего не знаю.

Больница кружится, словно волчок,

Швыряя сестер

По всему зданию.

Дважды меня уже пронесло.

Настал раз третий.

Медленная смерть -

Это чистая смерть,

Ты вкушаешь ее день за днем,

По глоточку.

Странно, что люди другие

По-прежнему живы-здоровы -

Яростно и (или) тупо

Исполняют свой долг,

Толпятся

На улицах и в домах…

Счастливые

Несчастливцы!

Я на койке лежу пластом.

Жаль жену -

Ей приходится с этим жить.

Она сильна И добра.

Она повторяет:

«С тобой все будет в порядке!»

И эти слова повторяют

Кит синий, и сонные молодые врачи-практиканты

Из отделений сердечно-сосудистой

И пластической хирургии,

И даже незатейливо темная

Полночь…

Я с ними встречусь еще -

В лесу

Гигантской гориллы.

Crawl

Вообще ничего

Когда я был молод, беспокоился непрестанно,

Чем заплатить за квартиру. Теперь же кто-то намерен

Выселить меня отсюда – навечно.

И этот домовладелец не станет

Слушать моих оправданий -

Дескать, на той неделе я заплачу.

Мне прислали уже извещенье, меня

Ожидает последнее выселенье.

Но, как и раньше, я продолжаю -

Совершаю прогулки,

Читаю газеты, гляжу на стены -

И думаю, думаю об одном:

Как же дошло до такого?

В глаза мне смотрит бесчувствие,

Не помогают ни книги,

Ни даже стихи.

Не помогает ничто и никто.

Есть только я. Одиноко сижу.

Жду. Дышу. Размышляю.

Здесь даже не с чего быть храбрым.

Здесь нет вообще ничего.

Nothing Here

Моя последняя зима

Я понимаю – эту последняя бурю

Мир воспримет как сущий пустяк -

Есть столько более важных вещей, о которых