Подземка - Мураками Харуки

Когда вынули трубки, я наконец-то смог приподниматься. На четвертый день в районе висков и дальше к затылку началась головная боль, которая длится и по сей день. Сохраняется истощение организма. Конечно, сейчас мне намного лучше, но по-прежнему еще тяжело. Устают глаза. Они кажутся не круглыми, а треугольными. Самому мне свое лицо кажется странным. Глаза спустя год наконец-то пришли в норму, но изготовленные накануне инцидента очки стали совершенно непригодны. После я переделывал их три раза.

Всю первую неделю в больнице помногу раз видел сны. Он были двух видов: очень красивый и страшный. Красивый: закрываю глаза, и из них поднимаются облака. Цвет сначала белый, но постепенно меняется на розовый, желтый, зеленый. Тем временем облака разрываются, а там открывается мир натуральных цветов. Преодолев густой лес, я на чем-то оказываюсь на острове, около моря. Там повсюду цветут тропические цветы, порхают тропические птицы. Цвета сказочно красивые. Будто все это иллюзия. Подумал, не напоминает ли это галлюцинации от ЛСД? Ведь даже во сне увиденное показалось мне ирреальным.

В страшном сне меня кто-то тянет назад. Перед глазами останавливается электричка. И меня словно кто-то увлекает внутрь. Неприятное ощущение, будто меня подталкивают сзади. Я поднял руку и отогнал. И все это медленно исчезло.

Теперь та же ситуация, только меня окликают сзади. Неприятный сон. Прогоняю рукой, и все исчезает. Подумал: достаточно правой руки. Каким бы страшным ни был сон, он пропадет благодаря правой руке.

Вы занимаетесь теннисом, поэтому правая рука сильная?

Так-то оно так. Только не движется она, как хотелось бы. Пытаюсь поднять руку, а она не поднимается, как бы мне хотелось. Но под конец все-таки получается. Выдвинется рука, и это «нечто» исчезнет. Когда это понимаешь, то не так страшно, как прежде. Главное — понять, что сон этот можно разогнать.

Но все равно долгое время я не мог спать крепко. Иногда краснел потолок, я нажимал кнопку вызова и спрашивал медсестер и врачей, почему потолок такой красный? Дня через три тревожить их перестал.

Через неделю меня наконец-то перевели из реанимации в простую палату. После чего я перестал видеть кошмары. Странное дело, да?

После майских выходных, наконец, вышел на работу. Самому казалось, что я поправился, но что-то было не то. Хорошо хоть мог трезво судить о вещах. В этом смысле, слава богу, все было в порядке. На работе сначала тоже беспокоились, подвели меня к решению некоторых проблем, и успокоились, когда я проделал все четко. Я сам вздохнул облегченно. Кто, как не я, должен был бояться за собственную голову.

Но память сдала. Чтобы вспомнить, требуется много времени. Например, знаю, как зовут человека, но вспомнить не могу. Но стоит напрячься, с полминуты, минуту подумать, и оно всплывает. Выходит, у меня в голове нарушена некая схема. И команде приходится двигаться в обход. На это и требуется время. Но я ничего не забыл.

Наоборот, скорость принятия решений стала стремительней. И чувствовать я стал тоже быстрее. Я по характеру человек мнительный, но в последнее время принимаю решения быстро. Решимость повысилась, что ли. Перестал лишний раз сомневаться. Собрал мышление кулак. Пропала нетерпеливость. Решаю с лету. Коллеги тоже считают, что я изменился. Может, отчасти стал вспыльчивее. Когда льют в разговоре воду, прерываю собеседника и сразу говорю по сути.

Быстрое принятие решение — совсем неплохое приобретение. Вот только память и устойчивая сосредоточенность ухудшились. Нельзя сказать, что я не могу сосредоточиться, только не получается находиться в таком состоянии долго. Проходит какое-то время, и будто заканчиваются батарейки, после чего уже не хочется ничего. Фразы вроде: «Ну, держись, еще малость», — абсолютно не действуют. Наоборот, от этого только начинает болеть голова. И тут уже ничего не поделаешь. Нет, наш разговор я переношу вполне нормально. Но стоит взяться за мелкую работу, как очень устаю. Читаю текст, но ничего понять не могу. Не лезет в голову. Просто слежу поверхностно за набором букв, не понимая смысла. Такое ощущение, будто исчерпываю мысленную энергию.

Какое-то время я переживал, что же будет дальше, но сейчас я восстановился, появилась выносливость.

Ходить мне тоже непросто. Покачиваюсь и прикладываю силы, чтобы ходить прямо. Как в состоянии опьянения. Пытаешься идти прямо, а ноги как ватные. И это состояние возникает до сих пор. Мне не рекомендуется управлять автомобилем. По той же причине — быстрой утомляемости. В рамках постбольничной реабилитации я садился за руль, но отдыхал через каждые полчаса: ехал, останавливался, и снова отдыхал. После длительной езды пришел домой страшно уставшим, опустошенным и физически, и морально. Уже потом одна знакомая медсестра, услышав эту историю, крепко ругала меня за глупое ребячество.