Хроники Богини - Кирино Нацуо

Я уже было собралась спросить, чей это гроб, но мать всем своим видом дала понять, что мне надо поторопиться, и я поспешно присоединилась к процессии. Заметив меня, Камику заулыбалась. Я зашептала сестре:

— Камику, у тебя все нормально?

— Да, — кивнула она мне.

— А чей это гроб?

— Госпожи Наминоуэ.

Имя это было мне незнакомо. Удивленная, я поинтересовалась:

— А кто это?

— Младшая сестра госпожи Микура. То есть наша двоюродная бабушка.

Я даже и не подозревала, что на острове существует такой человек. Мне хотелось расспросить Камику поподробнее, но несколько крепко сбитых мужчин, несущих гроб, оттеснили меня от нее. Бронзовые от морского загара, сильные молодые мужчины наблюдали за нами испытующими взглядами. Они с нескрываемым любопытством смотрели на красавицу Камику. Кому-то из этих рыбаков суждено было стать ее мужем, чтобы она смогла родить дочь. С одним не получится зачать ребенка, выйдет замуж за другого. Видимо, поэтому все они украдкой рассматривали Камику, стараясь привлечь ее внимание.

Траурная процессия медленно вошла в Амиидо. Там, где заканчивались заросли пандана и фикуса, взору открывался полутемный проход между деревьями. По узенькой тропинке можно было пройти только по одному. Место это в точности напоминало тропинку, ведущую от «Знака» к северному мысу. Я вслед за гробом госпожи Наминоуэ нырнула в узкий туннель и неожиданно оказалась на круглой открытой площади. Впереди виднелся широкий вход в грот из известняка. Скорее всего, там и находилось кладбище. Сбоку маленькая хижина, крытая тростником, возможно, служившая кладбищенской сторожкой. Перед гротом стояли два гроба: госпожи Микура и госпожи Наминоуэ. От вида кладбища, где я была впервые, у меня перехватило дыхание, и я только и думала, как бы побыстрее отсюда выбраться. До чего же пустынным и печальным было это место!

Камику поднялась и запела своим чистым голосом:

• — Сегодня
• Спрятались вы в божественном саду,
• Резвитесь вы в божественном саду,
• Ждете в божественном саду.
• С неба вы спустились,
• Вышли вы из моря.
• Поклонитесь сегодняшнему дню.

Мужчины присоединились к Камику и низкими голосами затянули песню, которую они пели раньше. Я в первый раз была на похоронах, поэтому просто повторяла все за другими женщинами: стояла, опустив голову и сложив руки в молитве. Мужчины внесли гробы внутрь абсолютно темного грота: сначала гроб госпожи Микура, за ним — госпожи Наминоуэ. Затем, будто испугавшись чего-то и опустив глаза, стали пятиться к выходу, пока не покинули Площадь усопших. Женщины, вслед за мужчинами, стараясь не смотреть на грот, тоже одна за другой вышли. Я с интересом наблюдала за происходящим, размышляя о том, что не иначе как именно на этой площади умершие ждут своей очереди на оборотную сторону острова. Тут ко мне подошла Камику и, глядя мне в глаза, затянула похоронную песню:

• — Упокоилась верховная жрица Оо-мико,
• Упокоились сестры-госпожи.

Затем, постучав белыми ракушками, отвесила поклон и удалилась. Я собралась последовать за ней, но старейшина острова и отец преградили мне дорогу.

Я остолбенела, абсолютно не понимая, что происходит.

— Намима, ты с сегодняшнего дня будешь жить в Амиидо. Камику — «светлое начало» — станет верховной жрицей Оо-мико и будет служить Стране Света. Она будет жить в Кёидо на восточном краю острова, там, где солнце встает. Ты — «темное начало», рождена для того, чтобы служить Стране Тьмы. Твое место здесь, в Амиидо, на западе острова, там, где солнце заходит.

Удивленная, я посмотрела на маленькую хижину у входа в грот. Что за нелепость? До меня не сразу дошло, что это и будет моим жилищем. Я стояла с отсутствующим видом.

— Намима, двадцать девять дней подряд ты должна открывать крышки гробов и проверять, не ожили ли госпожа Микура и госпожа Наминоуэ. В деревню тебе больше возвращаться нельзя. Еду для тебя будут оставлять у входа в Амиидо. Ешь то, что принесут! Позади хижины есть колодец. Так что волноваться тебе не о чем.

— Но, господин старейшина, я что же, теперь никогда не буду жить с моими родителями?

Почти черный от морского загара отец с печалью в голосе ответил:

— Когда кто-то из нас умрет, мы снова встретимся.

— Но я не хочу так! Папочка, спаси меня, пожалуйста! Мамочка, спаси!