Человек воды - Ирвинг Джон

Другой пес — подарок Богуса Кольму — находился уже в Мэне. Чесапикский ретривер с густой, блестящей шерстью, напоминавшей потертый коврик. Коут дал ему кличку — Великий Пес Гоб.

У Трампера и Тюльпен собаки не было.

— Ребенок, сорок рыб и десяток черепах — вполне достаточно, — заявил Богус.

— Но тебе необходимо обзавестись собакой, Тамп-Тамп, — уговаривал его Ральф. — Какая же вы семья без собаки?

— А тебе необходимо обзавестись машиной, Ральф, — парировал Трампер, имея в виду битком набитый «фольксваген», подкативший к шлагбауму штата Мэн. — Замечательную большую машину, — повторил Трампер.

Лум, отвратительный зверюга, занимавший почти все заднее сиденье, обслюнявил ему всю шею. — Может, даже автобус, — заметила Тюльпен. К тому моменту, когда они достигли Бостона, в бардачке не осталось больше места для грязных пеленок Меррилла, а Мэтью восемь раз просила сделать остановку, чтобы пописать, потому что была беременна. Трампер гнал как одержимый, его мрачный взгляд был устремлен только вперед: он не обращал внимания на писк Меррилла, бесконечные жалобы Ральфа на то, что ему некуда деть ноги, даже на зловещее дыхание Лума. «О чем я только думал?» — ругал он сам себя. Ему показалось настоящим чудом, когда они, наконец, прибыли к укутанному густым туманом дому на берегу океана, застекленному стенкой дождя.

Гоб и Лум сцепились в мгновение ока; они валяли друг друга в снежной каше и жидкой грязи заливаемой приливом прибрежной полосы, и только Кольм отчаянно пытался растащить зверюг.

День накануне Throgsgafen провели в доме, мужчины организовали турнир по бильярду, добродушно подшучивая над тем, кто что привез к празднику.

— Где бурбон? — спросил Богус.

— Где выпивка? — подхватил Ральф.

— У нас заканчивается масло, — сказала Коуту Бигги.

— Где ванная? — скулила Мэтью.

Бигги и Тюльпен провели дискуссию по поводу слишком маленького живота Мэтью. Она выглядела совсем молоденькой девчонкой, чей живот, несмотря на близкое окончание срока беременности, напоминал маленькую мускусную дыню.

— Господи, я была гораздо больше, — заявила Бигги.

— Так ты и так намного больше, Биг, — заметил Богус.

— Ты тоже была больше, — сказал Ральф Тюльпен.

Взглянув на Богуса, она увидела, что его слегка покоробило от того, что у него нет воспоминаний о том, как выглядела беременность его второй жены, когда она носила его второго сына. Она подошла к нему и тихонько погладила по плечу.

Затем все мужчины столпились вокруг Мэтью, ощупывая ее живот под предлогом определения пола ребенка.

— Мне не хотелось бы тебя огорчать, Ральф, — заявил Богус. — Но мне кажется, что Мэтью собирается родить тебе виноградинку.

Женщины устроили показ Анны и Меррилла, пристроив младенцев рядышком на серванте в столовой. Анна была старше, но оба ребенка находились еще в том возрасте, когда им только и требовалось, чтобы вовремя уложили спать, посюсюкали и обмыли попки.

Обзор местных достопримечательностей в такую мерзкую погоду был невозможен из-за двух кормящих матерей с их грудями и вздувшейся виноградинки Мэтью, поэтому мужчины по большей части лениво гоняли шары и вовсю отрывались по части выпивки.

Ральф оказался первым, кого повело.

— Должен признаться вам, — важно сообщил он Коуту и Богусу, — что мне нравятся все три наши дамы.

На улице в непроглядном тумане и хлопьях мокрого снега Великий Пес Гоб и загадочной породы пес Лум валяли друг друга в грязи.

Один только Кольм пребывал в дурном настроении. Во-первых, он просто не привык к такому скоплению гостей; во-вторых, младенцы казались ему пассивными, скучными существами, с которыми нельзя играть, а собаки, которые то и дело рычали друг на друга, выглядели опасными. Кроме того, каждый раз, когда Кольм видел своего отца, тот уделял ему все свое внимание. А теперь вокруг ошибаются глупые взрослые, которые только и делают, что болтают. Погода на улице пакостная. Но лучше уж оставаться на улице, чем с этими гостями в доме. Поэтому, демонстрируя скуку, Кольм таскал в дом кучу грязи и позволял неуправляемым псам врываться в комнаты, науськивая их разбить чудесные хозяйские вазы.

Наконец, взрослые снизошли до проблем Коль-ма и установили меж собой очередность гуляния с ним. Кольм должен был приводить обратно одного промокшего взрослого и брать на прогулку другого.

— Ну, кто теперь пойдет прогуляться со мной? — спрашивал он.