Чертово колесо - Гиголашвили Михаил

«"Тифлисская уника"!.. Одна из самых редких! — беспорядочно думал он, унимая дрожь. — А ну, подделка?.. Хотя зачем гинекологу подделка, да еще так заботливо спрятанная?..» Нугзар не помнил, где конкретно она была запрятана — где-то в среднем ящике стола, в пустом конверте?

Он сел в скверике и начал сравнивать марку со снимком в каталоге. Да, очень похоже… Его поразило совпадение: логично, что «Тифлисская уника» оказалась у кого-то именно в Тбилиси, а не в Москве или другом месте!.. Это придавало веры в то, что марка дорога и редка…

«Может быть, это бабушка гинеколога посылала письма его дедушке? Или он купил ее у кого-нибудь, вложил деньги? Или в Израиль готовился увезти? Да, конечно… Везти легче всего. И отдача большая. Или кто-нибудь расплатился за аборт? Не знал цены? Нет, наверно, Израиль. Купил для вывоза. Кто-то научил. Может быть, даже заказал».

Думая о подобной ерунде, Нугзар побрел дальше, как сомнамбула, не зная, что надо делать, но внимательно читая надписи на подъездах и витринах. Ни о цене, ни о деньгах мыслей не было — одна свободная стихия спокойствия (хотя руки дрожали, и высыхало во рту). Увидев вычурный старинный подъезд с табличкой «Кристи», он смело открыл массивную дверь в светлый круглый зал со стеклянными стенами (за ними зеленела подкова зимнего сада).

К нему моментально подошел охранник с пищалкой-искателем в руках. Нугзар открыл альбомчик, издали показал марку, а подбородком указал на каталог в своей руке:

— Экспертиза!

Охранник провел вдоль его тела железной пищалкой, указал на кресла, что-то сказал в рацию. Вскоре женоподобный, румяный и белобрысый служка в голубой униформе выпорхнул из-за кожаной двери и поспешил к Нугзару, отставив попку и молитвенно держа руки лодочкой перед собой. Поклонившись по-восточному, он уставился на марку. Нугзар, подержав альбомчик открытым, захлопнул его и повторил:

— Марка. Экспертиза. Каталог. Аукцион.

— О'кей! — сказало голубое существо и, с неожиданной резвостью выхватив из рук Нугзара альбомчик, упорхнуло в другую кожаную дверь.

Охранник, еще раз указав на кресло, ушел к стойке, где стал разговаривать с парой душистых старушек в буклях. Нугзар сидел терпеливо, но в глубине души волновался — не подменят ли марку? Ведь старичок предупредил его — «храните ее»! А он отдал первому попавшемуся педику!

Тут другое голубое существо впорхнуло в зал и подлетело к старушкам, так же нелепо, по-восточному, поклонилось и стало что-то щебетать. «Да они тут все, что ли, педерасты?» — подумал Нугзар и с неприязнью стал поглядывать вокруг.

Потом в нетерпении встал, желая выяснить, куда делся человек с его маркой, но голубое существо появилось само и, выпятив задницу и вытянув вперед руки, поднесло Нугзару его альбомчик с маркой.

— Она настоящая. И очень, очень дорогая! — сказало оно с поклоном, делая большие глаза.

У Нугзара отлегло, но он автоматически заметил, что вслед за существом в дверях появились два типа в темных костюмах и стали глядеть на него. Это ему не понравилось. Вспомнились слова старичка о каком-то убийстве в Лондоне. Чего доброго, не начали бы проверять. К Лондону он непричастен, но зато причастен ко многому другому…

— Когда аукцион? — спросил он.

— Мой босс хочет встретиться с вами. У вас есть с собой визитки? Приведите своего адвоката. Где застрахована марка? Наша контора работает с «Ллойде», выгодные условия… — начало петь существо и с поклоном протянуло белый незапечатанный конверт с буклетом. — Краткая информация о наших аукционах!

— Завтра, завтра приду! — Нугзар сунул альбомчик в карман и поспешил покинуть зал — очень уж неприятными казались типы в темных костюмах. От греха подальше!

Оказавшись на улице и незаметно оглянувшись на подъезд, где никого не было, Нугзар двинулся куда глаза глядят. Он сдерживал свои рвущиеся мысли, говоря себе, что ничего пока неясно и неизвестно, все может быть по-другому, рано еще радоваться, надо пока сделать главное: найти переводчика, узнать все об этой марке, спрятать в банк, в сейф, застраховать, нанять адвокатов…

А за грядой этих земных дел высились пики дальних, небесных мыслей, куда он не хотел углубляться, но знал, что неизбежно придет к ним. Ни о деньгах, ни о конкретных суммах Нугзар не помышлял — бездумная, пустая и чистая радость, как в детстве перед каникулами, была сильнее всего. Даже такие важные вещи, как виза, жилье, деньги не беспокоили — если марка подлинная, то можно подождать, перетерпеть. Все ничто перед будущим. Но чтобы найти новое, надо закрыть дверь в старое.