Мир от Гарпа - Ирвинг Джон

— Я не давал разрешения на похороны, — сказал Гарп. — Как же они могут состояться? И где тело, Роберта?

Роберта Малдун терпеливо объяснила ему, что тело там, где Дженни хотела его видеть. И в конце концов, дело не в нем. Это будет поминальная служба, о похоронах вообще можно не говорить.

„В Нью-Йорке состоятся первые феминистские похороны“, — сообщали газеты.

Полиция предупреждала, что ожидаются беспорядки.

— Первые феминистские похороны? — удивился Гарп.

— Она так много значила для стольких женщин… — сказала Роберта. — Не сердитесь. Она ведь принадлежала не только вам.

Джон Вулф округлил глаза.

Данкен смотрел в окно — сорок этажей над Манхэттеном, как будто опять в самолете, с которым только что расстался.

Хелен звонила в соседней комнате. Пыталась связаться с отцом, живущим в старом добром Стиринге. Она хотела, чтобы он встретил их в Бостоне, когда они прилетят из Нью-Йорка.

— Ну хорошо… — медленно сказал Гарп, держа на коленях маленькую Дженни Гарп. — Хорошо… Знаете, Роберта, я этому не рад, но все равно пойду на похороны.

— Пойдете? Вы? — удивился Джон Вулф.

— Ни в коем случае! — заявила Роберта. — Вам просто нельзя идти.

— Знаю, — сказал Гарп. — Но вы правы: мама была бы довольна. Поэтому я и пойду. Что же там будет?

— Всякие речи, — объяснила Роберта. — Вам не надо ходить.

— Почитают отрывки из ее книги, — добавил Джон Вулф. — Мы уже дали несколько экземпляров.

— Вам, Гарп, идти не следует, настойчиво повторила Роберта. — Пожалуйста, не ходите.

— Мне хочется пойти. Обещаю не свистеть и не шикать, какие бы глупости ни говорили. У меня тоже есть кое-что интересное, могу почитать. Вы знаете, что она написала, когда ее назвали феминисткой? (Роберта и Джон Вулф переглянулись. Оба были убиты горем.) Вот послушайте, — продолжал Гарп. — „Я не люблю, когда меня так называют. Это ярлык. Когда я писала о своем отношении к мужчинам, о том, что хочу жить по собственному разумению, я не считала себя феминисткой“.

— Не буду с вами спорить, Гарп, — сказала Роберта. — Во всяком случае, сейчас. Вы прекрасно знаете, она говорила и другое. И она действительно была феминисткой, нравилось ей это или нет. Она лучше всех показала, как попираются права женщин; она отстаивала право женщин жить собственной жизнью, согласно своему выбору.

— Да? — спросил Гарп. — Неужели она и правда верила, что все беды, которые выпадают на долю женщины, случаются с ней только потому, что она женщина?

— Глупо так рассуждать, Гарп, — сказала Роберта. — Вы что, считаете нас всех джеймсианками?

— Пожалуйста, прекратите, — взмолился Джон Вулф.

Дженни Гарп громко пискнула и шлепнула Гарпа по колену; он удивленно посмотрел на малышку — похоже, совсем забыл, что у него на коленях живое существо.

— Что ты, маленькая? — спросил он. Но она уже успокоилась и стала разглядывать видимые только ей картинки на стенах офиса.

— И когда состоится это собрание? — спросил Гарп у Роберты.

— Сегодня в пять, — ответила она.

— Я думаю, специально выбрали такое время, чтобы все секретарши Нью-Йорка ушли с работы часом раньше, — сказал Джон Вулф.

— Не все женщины в Нью-Йорке работают секретаршами, — заметила Роберта.

— Но только секретарши бывают очень нужны между четырьмя и пятью, — пояснил Джон Вулф.

— Надо же! — удивился Гарп.

Вошла Хелен и объявила, что не может дозвониться до отца.

— Тренирует борцов, — предположил Гарп.

— Спортивный сезон еще не начался, — сказала Хелен.

Гарп сверился с календариком на часах (они показывали еще европейское время, которое на несколько часов расходится с американским; последний раз он переводил их в Вене), но и без часов знал, что спортивный сезон в Стиринге откроется только после Дня Благодарения. Хелен была права.

— Я позвонила в школу, мне сказали, что он дома, — объяснила Хелен Гарпу. — А дома никто не отвечает.

— Возьмем напрокат машину в аэропорте, — успокоил ее Гарп. — Во всяком случае, раньше вечера мы отсюда не улетим. Я должен пойти на эти проклятые похороны.

— Не должны, — упорствовала Роберта.

— Ты просто не можешь туда идти, — поддержала ее Хелен.

Роберта и Джон Вулф опять приуныли. Гарп, видимо, не понимал, в чем дело.

— Не могу? Что ты хочешь этим сказать? — спросил он.

— Это феминистские похороны, — пояснила Хелен. — Ты прочитал статьи или только одни заголовки?