Во власти женщины - Лу Эрленд

Я попытался утешить беднягу: она же все-таки не сказала, что ненавидит его; постепенно все уляжется и они помирятся, разве не так? Какое там, далеко не так. Он посоветовал мне быть поосторожнее. И несколько раз повторил эти слова (поосторожней, подонок). Ему даже страшно подумать, что может сделать с его (единственной) дочерью такой низкий человек, как я. По одному моему голосу он уже понял, что его дочь от меня еще наплачется.

Наконец до меня дошло, что дело зашло слишком далеко, и я попытался объяснить господину Шлинд-Ханссену, что вовсе не подстрекал Марианну порвать с ним, у меня и в мыслях такого не было. Он оборвал меня и крикнул с дрожью в голосе, что если когда-нибудь встретит меня, то скорее всего набьет мне физиономию.

4)

А Марианна все продолжала меня навещать. И я бы сказал, еще усерднее. Она начала приносить мне разные мелочи. То апельсиновый чай, то однажды вечером огурец, а иногда пакетики шоколадных конфет, которые ей дарила больная диабетом подруга, работавшая неполный рабочий день на кондитерской фабрике Нидар-Бергене. Да-да, неполный рабочий день, сказала Марианна, и мне стало ясно, что я должен спросить, почему неполный. А потому, что эта ее Нидар-Бергене — мать-одиночка и, главное, она не любит рано вставать, объяснила Марианна. При этом она надменно хохотнула и закатила глаза: мол, нет ничего кошмарнее, чем вставать ни свет ни заря, мы-то оба это понимаем. Я кивнул и тоже закатил глаза. Очень старательно.

Но тем не менее мне по-прежнему нестерпимо хотелось спать по вечерам.

5)

Однажды вечером она захотела поцеловать меня. Должно быть, решила, что пора. Я видел, как она задержала дыхание и вытянула трепещущие губы. Приблизила ко мне лицо. Хочешь апельсинового чаю? — спросил я. Можно с медом. Ну конечно же с медом, — тихо проговорила она.

6)

Однажды мы пошли в кино. Этот жуткий фильм меня совсем вымотал. Под конец герой спрыгнул со скалы. Я заплакал и подумал: скорей бы домой. Но мы пошли в кафе. Марианна решила, что нам надо выпить пива, покурить и поговорить о фильме. Ей понадобились две кружки, чтобы рассказать, как ей понравился фильм. Особенно конец. Она ни минуты не сомневалась, что у героя выросли крылья и он полетел. Она горячо отвергла робко высказанное предположение, что он мог разбиться насмерть у подножия скалы. Нет, он взмыл в небеса, чтобы поблагодарить человечество за дарованную жизнь. Послушай, сказал я, ведь мы оба видели, как он прыгнул и исчез. Он прыгнул навстречу смерти, Марианна. Да, сперва он немного пролетел вниз, сказала она, но потом вэмыл ввысь. Ну с чего ты это взяла (ведь фильм, черт возьми, на этом кончился)? А вот так, знаю, и все.

7)

Я смотрел в сторону, избегая встречаться с ней глазами. Ненадолго задержал взгляд на пепельнице. Счет был 2:2, но на самом деле счет был в мою пользу, потому что первый окурок я выбросил в окно.

8)

Марианна позвонила мне на работу. Голос у нее был звонкий и радостный. Как хорошо, что я с ней согласен, сказала она. Я попытался вспомнить, о чем мы говорили вечером. Вроде бы ни о чем. Ну, так я сегодня к тебе, сказала она. Я кивнул в трубку и сказал: ну конечно, и это будет очень хорошо.

9)

В тот же вечер она ко мне переехала. С дюжиной небольших картонок и кремовым комодом.

10)

Я начал регулярно ходить в бассейн. Это было единственное, что я мог придумать, чтобы хоть немного побыть одному. Я купил годовой абонемент. Шикарную белую пластиковую карточку, на которой блеклыми буквами было выведено мое имя. Каждый день после работы я отправлялся в бассейн и пытался свыкнуться с необычайной обстановкой, которая меня там окружала. Сидел часами в сауне и читал. Как ты похудел, сказала Марианна. Я и вправду похудел.

11)

Всю неделю меня преследовал немолодой мужчина с большим животом и торчащим пупком. В душе, в сауне, в гардеробе, под сушилкой для волос — повсюду он неотступно следовал за мной. Этого нельзя было не заметить. Один раз, в сауне, наши взгляды встретились. Я как раз дочитал книгу и поднял глаза. И наши взгляды встретились сквозь пар. Я и не думал, что у него такой взгляд. Спокойный, добродушный, даже растерянный. Я ушел в душ. Когда я зашнуровывал ботинки, незнакомец снова оказался рядом. Мы оба молча зашнуровывали ботинки. Наконец он заговорил, сказал, что мне следует купить очки для плавания, и быстро назвал несколько подходящих марок. Об этом стоит подумать, сказал он, иначе глаза краснеют.