Чертово колесо - Гиголашвили Михаил

Сошлись на том, что все может быть, и лучше жить с визой, чем без нее.

На подъездах к Роттердаму их встретило белесое, розоватое небо, мрачные силуэты кранов, серые громады кораблей и штабеля контейнеров. Тюки, гудки, сирены, скрип лебедок, живые точки людей.

— Приехали. Роттер. Куда теперь здесь?.. — спросил Васятка.

Малой обалдело смотрел в окно, пытаясь понять, куда ехать.

— Прямо езжай! — наконец, решил он.

— Куда прямо, когда вот вилка?

— Ну сворачивай, если хочешь! — И Малой начал обиженно рыться в грязных бумажных платках на полу и потом долго, с натугой и рыганием, кашлял в них.

Васятка, резко рванув, повернул и чуть не врезался в соседнюю машину.

— Куда гонишь, водколаз? — ощерился Юраш.

— А хули этот хуиный хуй хуячит так хуёво на хуй?! — заорал Васятка, выруливая обратно на прямую.

Слева, в порту, тянулись бесконечные причалы и доки, возле них копошились оранжевые жилеты, темнели каски. Справа открывались дома, улицы, витрины, афиши, каналы. В машинах на долгих светофорах зевали белобрысые голландцы. Вдоль обочин ехали гуськом безмятежные велосипедисты.

— Прямо, прямо. Скоро причиндалы будут, чугунные яйца, там налево.

Наконец, попали в старый район Роттердама, где узкие розовато-красные дома жались друг к другу, как от холода.

— Гетта, — пояснил Юраш. — Одни шварцы^[81] и гельбы.^[82]

— Серые тоже есть, — указал Васятка на изможденного типа. Тот, лежа под пыльным деревом, курил крэк, уложив голову на тощий зад своей собаки, которая с нервной любовью озиралась на хозяина, даже не помышляя о том, что хозяин мог быть и другим.

На углах стояли группки людей. Долговязые негры в вязаных шапочках. Кряжистые широконосые типы с черными косичками. Высохшие китайцы с голыми черепами. Желто-красные крашеные девки в коже, усатые малолетки-турки. Все они исподволь провожали глазами машину с немецкими номерами.

— Откуда тут столько разных? — поинтересовался Нугзар.

— Так у голландцев колонии были, они оттуда всю эту сволоту и понавывозили, теперь вот не знают, как избавиться. Вишь, на номера наши зырят, немецкие машины ждут, чтоб отраву продать. Тут героин дешевле мильха.^[83] Лишь бы купи-возьми.

— К углу рули, где две шалавы около сриптиз-бара стоят… — вдруг засуетился Малой. — И вайтер,^[84] к ресторанту… Это его точка. А сам наверху живет… Вот тут стой.

Его фенстер^[85] на втором этаже. Подождать надо. Он глянет, приказ даст.

И Малой, высунувшись из машины, стал всматриваться слезящимися глазами в витрину невзрачного ресторанчика.

В дверях возник парнишка, похожий на вьетнамского пионера.

— Синук хоме?^[86] — спросил его Малой.

Малыш пролепетал что-то и грязной ручонкой нажал кнопку звонка.

— Маяк дал. Сейчас показаться надо.

И Малой, высунувшись по пояс из машины и глядя куда-то в небо, стал бить себя в грудь руками, выкрикивая:

— Я это, Синук, я!.. Я!.. Ты же знаешь меня!.. Это я! Твой френд!

Узкая подъездная дверь с лязгом открылась.

— Узнал!.. Я один дойти не смогу, помогите…

— Пошли вместе, — вылез Юраш. — Мало ли чего!

В сумрачном зальчике было пусто — тут, очевидно, редко обедали, но часто взвешивали и фасовали. Несло чадным дымом. В углу, у пустого аквариума, миниатюрная куколка-тайка неслышно вытирала стаканы, исподлобья поглядывая на гостей немыми глазами. Из ресторана наверх вела лестница под ковром с вытертыми иероглифами.

Нугзар жадно уставился на тайку. С того момента, как он попал сюда, смотрел только на таких куколок-узкоглазок.

Поднялись. Малой позвонил в обшарпанную дверь, толкнул ее. Заперто. Он позвонил еще раз, выпрямившись перед глазком. Дверь приоткрылась на цепочку. Малой приник к щели, но тут же отскочил от лезвия кухонного ножа, залязгавшего в проеме двери.

— Вот псих!.. Не в себе от кайфа, гонит!.. Ты что, совсем спятил, Синук?.. Убить можешь!

Из-за двери послышалось злобное верещанье. Малой ответил:

— Синук, это я, твой френд! А это — мои френды, тоже хотят купить хероин. Мени, мени бай хероин!^[87]

Дверь не открывалась. Глазок равнодушно смотрел на них. Потом нож исчез. Послышался тихий возмущенный стрекот.

— Не хочешь — не надо, в другом месте купим!.. — повернулся Малой спиной к глазку и начал стучать ногами о пол — «уходить».