Девятнадцать минут - Пиколт Джоди

Джордан открыл было рот, собираясь сказать клиенту, что это абсолютно исключено, что он не будет говорить с места свидетеля и ломать карточный домик, выстроенный Джорданом в надежде на оправдательный приговор. Но кого он хотел обмануть? Только не Питера.

Он глубоко вздохнул.

— Ладно, — сказал он. — Расскажи мне, что ты собираешься говорить.

У Дианы Левен не было вопросов к Лейси Хьютон, что означало — насколько понимал Джордан — им крупно повезло. Кроме того, что прокурор уже не могла задать такой вопрос, который бы не прозвучал в словах отца Мэдди Шоу, Джордан не знал, сколько еще способна выдержать Лейси, прежде чем ее признают неспособной выступать в роли свидетеля. Когда ее вывели из зала суда, судья посмотрел в свои записи.

— Ваш следующий свидетель, мистер МакАфи?

Джордан глубоко вдохнул.

— Защита вызывает Питера Хьютона.

За его спиной послышалось оживление. Зашуршали репортеры, доставая новые ручки из карманов и открывая чистые страницы в блокнотах, тихо переговаривались родственники пострадавших, пока Питер шел к месту свидетеля. Джордан видел, как у Селены широко раскрылись глаза от этого неожиданного поворота.

Питер сидел и смотрел только на Джордана, как он ему и говорил. «Хороший мальчик», — подумал он.

— Вы Питер Хьютон?

— Да, — сказал Питер, но он сел слишком далеко от микрофона, поэтому наклонился и повторил свой ответ.

— Да, — сказал он, и на этот раз микрофон отозвался в колонках неприятным звоном.

— В каком классе вы учитесь?

— Я был на третьем курсе старшей школы, когда меня арестовали.

— Сколько вам сейчас лет?

— Восемнадцать.

Джордан подошел ближе к присяжным.

— Питер, это вы тот человек, который, придя в школу Стерлинг Хай шестого марта две тысячи седьмого года, начал стрелять и убил десять человек?

— Да.

— И ранили еще девятнадцать?

— Да.

— И нанесли телесные повреждения многим другим людям а также причинили материальный ущерб.

— Я знаю, — сказал Питер.

— Вы не собираетесь это сегодня отрицать, верно?

— Нет.

— Расскажите, пожалуйста, присяжным, почему вы это сделали, — попросил Джордан.

Питер посмотрел ему в глаза.

— Они это начали.

— Кто?

— Крутые, спортивные ребята, которые всю мою жизнь называли меня слабаком.

— Вы помните их имена?

— Их очень много, — сказал Питер.

— Расскажите нам, пожалуйста, почему вы решили прибегнуть к насилию?

Джордан говорил Питеру, что ни в коем случае нельзя злиться. Что он должен оставаться спокойным и сдержанным, пока будет говорить, иначе его слова обернутся против него и будет еще хуже. — Я пытался делать то, чего хотела моя мама, — объяснил Питер. — Я Пытался быть таким же, как они, но ничего не вышло.

— Что вы хотите сказать?

— Я пробовал играть в футбол, но меня ни разу не выпустили на поле. Однажды я помог нескольким ребятам разыграть учителя. Мы откатили его машину с парковки в спортзал… Меня наказали, а остальных ребят — нет, потому что они были членами баскетбольной команды и в субботу должны были участвовать в соревнованиях.

— Но, Питер, — сказал Джордан, — почему так?

Питер облизнул губы.

— Это не должно было закончиться вот так.

— Ты планировал убить всех тех людей?

Они репетировали эти вопросы в камере. Питеру оставалось только повторить то, что он говорил, когда Джордан его тренировал: «Нет, не планировал».

Питер посмотрел на свои руки.

— Когда я делал это в игре, — тихо сказал он, — я выигрывал.

Джордан застыл. Питер нарушил сценарий, и теперь Джордан не мог подобрать подходящую реплику. Он понимал только, что занавес готов упасть до окончания действия. Он судорожно прокручивал в мыслях ответ Питера. Все не так плохо. Эти слова свидетельствовали о том, что он несчастен, одинок.

«Все еще можно спасти», — сказал себе Джордан.

Он подошел к Питеру, изо всех сил пытаясь привлечь его внимание и показать, что тот должен подыграть ему. Джордану необходимо продемонстрировать присяжным, что этот мальчик решил предстать перед ними и раскаяться.

— Теперь ты понимаешь, что в тот день не было победителей, Питер?

Джордан увидел, как что-то вспыхнуло в глазах Питера. Крошечный огонек, разгоревшийся вновь, — оптимизм. Джордан делал свою работу слишком хорошо: он в течение пяти месяцев говорил Питеру, что сможет его оправдать, что у него есть стратегия, что он знает, что делает… и Питер, черт возьми, выбрал именно эту секунду, чтобы наконец ему поверить.