Тиски доктринерства - Прист Кристофер

После каждого взгляда на восточный горизонт он снова задавался вопросом, действительно ли это пятно более темной растительности.

Глава восьмая

Эстаурд нашел Масгроува на крохотном плацу для прогулок в центре тюрьмы. Тот стоял на его краю, разглядывая ряды забранных решетками окон противоположной стены.

– Не понимаю, – сказал он, заметив приближавшегося Эстаурда, – ни в одной камере окон нет, но с наружной стороны их довольно много.

– Не берите в голову, – ответил Эстаурд. – Я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня.

Масгроув пошел навстречу Эстаурду и распахнул дверь в пристройку у стены.

– О чем речь?

Эстаурд молча наблюдал, как тот вошел внутрь и приподнял конец лопасти одного из несущих винтов вертолета. Потом резко спросил:

– Я все думаю, зачем вы их спрятали?

– Вы сами говорили об этом.

– Я не просил прятать. Я сказал, что их надо снять.

Внезапно лицо Эстаурда стало злым и он повернулся к Масгроуву спиной, словно только что вспомнил вчерашнее происшествие.

– Уэнтик сказал, что видел вас сегодня у вертолета.

Масгроув опустил конец лопасти на пол и выпрямился.

– Да. Я застал его, когда он пытался взлететь. Уэнтик сознался, что хотел сбежать.

– Уэнтик был в кабине?

– Да.

У Масгроува был угрюмый вид. Казалось, он выражает таким образом неудовольствие вчерашним поведением самого Эстаурда. В течение нескольких месяцев знакомства с Масгроувом Эстаурд неоднократно сталкивался с его нежеланием подчиняться, но до преднамеренной лжи тот еще не доходил. Это несомненно доказывало, что Уэнтик сказал правду. Но Уэнтику вероятнее всего и незачем лгать теперь, когда его невиновность установлена, тогда как Масгроув явно затаил недовольство.

Эстаурд заговорил снова:

– Уэнтик говорит, что улететь пытались вы.

– Ха! – Масгроув вскинул голову. – Без винтов?

– Вот именно. Без винтов. О чем вы думали?

Во дворе появился человек, который подошел к Масгроуву и передал ему металлический ящик с несколькими гаечными ключами. Он сразу же пошел обратно не взглянув на Эстаурда.

Эстаурд крикнул:

– Эй, постойте!

Мужчина остановился и повернулся к нему.

– Что вам было нужно? – спросил его Эстаурд.

– Я искал Масгроува. В кабинете его не оказалось, поэтому…

– Ладно. – Эстаурд снова повернулся к Масгроуву. – Я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня.

Тот ответил ему внимательным взглядом, как бы молчаливо подчеркивая утрату власти над ним.

– Что именно?

– Вас это тоже касается, – сказал Эстаурд другому мужчине. – Попытайтесь найти кого-нибудь из местных жителей.

Масгроув возразил:

– Вы имеете в виду путешествие пешком?

– Да. Возьмите с собой сколько угодно снаряжения и столько людей, сколько пожелаете.

– А если я этого не сделаю? – спросил Масгроув с затаенной угрозой в голосе.

– Я… Не знаю, сказал Эстаурд. – Вы пойдете?

– Ладно. – Масгроув посмотрел на другого мужчину. – Но я пойду один.

– Ваше дело.

Эстаурд повернул прочь и направился в свой кабинет. Ему казалось, что он легко разберется с Уэнтиком, если Масгроув будет подальше.

* * *

Уэнтик возвратился в тюрьму далеко за полдень и еще раз поел. Он никого не видел, хотя время от времени слышал шум и звуки какого-то движения этажом выше.

В период допросов его желание покинуть тюрьму сдерживалось постоянным страхом и надеждой на позитивное развитие событий. Теперь, когда он был волен вести себя как пожелает, страстное стремление выбраться из тюрьмы, войти в контакт с внешним миром, продолжить свою работу и снова увидеться с семьей… все это стало чем-то вроде одержимости. Но вмести с тем он достаточно быстро стал смиряться с удаленностью тюрьмы от всего этого и тем, что побег из нее – далекая перспектива.

Исходя из этого, он решил, что должен узнать об этом месте все, что сможет. Не исключено, что подвернется какой-то способ ускорить события.

Закончив трапезу, Уэнтик снова вышел на небольшой луг позади тюрьмы. Здесь было все спокойно, как и в самом здании. Стол, за которым велись допросы, был отставлен к стене. Его синтетическая рука в гробовой тишине безвольно и уныло указывала перстами в сторону тюремных камер.

Какое-то мгновение он искоса поглядывал на нее, припоминая впечатление зловещего сюрреализма, которое она впервые произвела на него. Он пробежал пальцами по ее гладкой поверхности и немного насторожился, обнаружив, что рука теплая. Объяснением могло быть пребыванием стола на солнце. Тем не менее это открытие вывело его из равновесия.