Позвони в мою дверь - Нестерова Наталья

Петров пообещал Зине найти Ганбегяна и узнать, не сможет ли она работать у него как художник-надомник.

* * *

Прошла почти неделя. Петров не появлялся и не звонил. Ложась спать, Зина выглядывала в окно — его машины не было. Хотя жениться Петров не собирается, вечера и ночи проводил вне дома. У блондинки и брюнетки по очереди?

Деньги кончались. От бабушкиной пенсии, которую привезла Валя, остались копейки. Через десять дней надо выкупать или перезакладывать мамины украшения в ломбарде. Зина нашла на антресолях три белые деревянные заготовки для ложек и раскрасила их. Краски у нее были, на лак пришлось потратиться. В пятницу утром она позвонила Петрову.

— Здравствуй, Павел. Я тебя отвлеку на минутку.

Помнишь, ты говорил о приятеле, который торгует изделиями якобы народных промыслов? Я сделала несколько образцов. Ты ему не покажешь?

Несколько секунд Петров молчал.

— Зинуля, у нас сейчас новая серия запускается.

Мы работаем круглые сутки.

— Ой, извини, пожалуйста, что я пристаю со своими заботами.

— Ты не поняла. Это я, свинья, забыл о тебе. Что ты, говоришь, приготовила? Ложки? Вынеси мне их на порог — ладно? Я уже убегаю.

Зина вышла на площадку. Петров закрывал дверь.

— Где ложки? — спросил он. — На какую цену мне ориентироваться?

— Не знаю. Вот эту я сделала в стиле хохломы, эту — в обобщенно народном, скажем так. А эту — сама придумала орнамент, она несколько оригинальная.

— Понятно. Сколько оно стоит?

— Я не знаю…

— Зинаида, мне некогда антимонии разводить, тороплюсь. Клади их ко мне в портфель и говори цену.

— Если за хохломскую и народную по триста рублей, а за оригинальную пятьсот, я была бы довольна.

— Понятно. Пока. Вечером заскочу. — Петров дружески подмигнул и пошел к лифту.

Вечером он не пришел. И машины его под окнами не было допоздна. Рано утром Зина вставала к детям — машина появилась, но, когда малыши проснулись окончательно, снова исчезла.

Каждую свободную минуту Зина подходила к окну, бросалась на телефонные звонки — все напрасно.

Петров о ней забыл.

Он пришел поздно вечером, когда она почти убедила себя не ждать и не питать глупых надежд. В руках Павел держал пластиковый пакет с деревянными заготовками.

— Все в порядке, Зинаида. За народный стиль сторговался по пять сотен, — Петров потряс пакетом, — за авторскую работу — по тысяче.

Зина хлопнула в ладоши от радости, издала боевой клич, подпрыгнула на месте и исполнила вращение вроде балетного фуэте. Затем подскочила к Петрову, чмокнула его в щеку, выхватила заготовки и прошлась с ними по комнате сначала в лезгинке, а потом перешла па танец с кастаньетами.

Улыбающийся Петров наблюдал за ней, думая о том, что не ошибся. Хороший работодатель по сравнению со щедрым благодетелем — как заработок и милостыня, как радостный вопль и низкий поклон.

Петров бы не возражал, если бы следующим номером танцевальной программы стал танец живота.

Но Зина ударила несколько раз ложками, прислушалась, еще постучала. Подошла к столу, включила лампу и стала внимательно рассматривать заготовки.

— Павел, ничего не понимаю. Твой Григорий назначил очень высокую цену. За пятьсот рублей раскрашенные ложки можно купить в любом магазине.

— Он теперь отправляет товар за границу. В каждой стране я видел в аэропорту киоски с нашими ложками, матрешками, самоварами и платками.

Цены аховые. Его рук дело.

— Хорошо. Но почему он прислал такой материал? Сырое дерево! И береза! Через полгода они высохнут и растрескаются.

— Да? Бородатый обманщик! Я тебе говорил, Гришка по натуре аферист. Хлебом не корми — дай кого-нибудь надуть.

— Значит, он может потом не выплатить деньги? — расстроилась Зина.

— Вот на этот счет можешь не волноваться.

Меня он не проведет.

— Тогда мы сделаем вот что, — снова воодушевилась Зина. — Я попрошу завтра Валю посидеть с детьми, а сама съезжу на рынок и выберу хороший товар.

— Я тебя отвезу.

— Что ты! Зачем?

— Не спорь. Но не раньше двенадцати — часу дня.

Пошел отсыпаться. Если начнется атомная война — передай, что я заранее сдаюсь.

* * *

Зина плохо разбиралась в автомобилях. Обычно, едва захлопывалась дверца, Зине казалось, что ее усадили в жестяную банку на колесах, шумную, дребезжащую и опасную. В машине Петрова ощущения были совсем иные. Удобные сиденья, обтянутые велюром и кожей, стильная приборная доска с дисплеем маленького компьютера, ковер на полу и под цвет ему ткань, которой затянут потолок — уют и комфорт. Машина двигалась без подпрыгиваний, словно скользила по гладкой поверхности, легко набирала скорость и мягко ее гасила, при обгонах описывала плавные полуокружности.